Цвет сверхдержавы – красный. Часть 1
Шрифт:
– Это что? – он протянул Даллесу фотокопию карты с маршрутом полёта американского разведчика. – Как вы, идиоты, мать вашу, допустили, что такая улика могла попасть в руки красных?!!
– Господин президент, но ведь пилоту надо знать, куда лететь...
– Молчать!!! – прорычал Айк. – Надо было приделать к планшету самоликвидатор! И к фотоаппарату тоже! – он потряс пачкой фотографий советских военных объектов и швырнул их под ноги Даллесу.
Фотографии разлетелись по полу.
– А ещё лучше – надо повесить по самоликвидатору вам, идиотам, на шею! Как у этого писателя...
– Стоило из-за десятка «МиГов» подвергать риску разрыва соглашение по «Открытому небу»? Стоило? А Хрущёв на пресс-конференции прямо сказал, что готов его пересмотреть, из-за того, что обещаниям администрации Соединённых Штатов нельзя доверять!
– Господин президент, самолёт должен был сфотографировать русский ракетный полигон... Вы же понимаете, как нам важно получить такие сведения...
– Важно! Но ещё важнее та масса информации, которую привозят самолёты воздушного контроля из каждого полёта! – Эйзенхауэр показал на большую карту, где на территории СССР пестрели значки воинских частей. – Если из-за вашего нездорового любопытства мы потеряем такой источник данных, мы окажемся там же, где были в пятьдесят четвёртом! Самолёты воздушного контроля дали нам за месяц больше информации о вооружённых силах русских, чем все разведывательные полёты с 1945 года!
– Господин президент, но всё это – уже известные нам образцы, – не унимался Даллес. – А красные не стоят на месте, они делают всё новые и новые системы оружия. И они уже обогнали нас по баллистическим ракетам дальнего действия.
– Я знаю! Но я не могу рисковать потерей сведений о дислокации русских военных подразделений, которые привозят самолёты воздушного контроля! По этим данным я могу определить, собираются красные напасть на Западную Европу, или нет! Это для меня сейчас важнее, чем призрачная возможность сфотографировать русский ракетный полигон! – рявкнул Эйзенхауэр. – Я запрещаю вам, слышите, мистер Даллес? Я запрещаю впредь летать над советской территорией на ваших ублюдочных высотных планерах! И если вы ещё раз придёте ко мне с идеей послать U-2 в советское воздушное пространство, я собственноручно засуну динамитную шашку в вашу жирную шпионскую задницу и подожгу фитиль!! Вон отсюда!!!
43. «Дорога к звёздам»
Следующий пуск «семёрки» мог быть подготовлен к 19-20 августа. Военные требовали теперь сделать ещё несколько пробных пусков по камчатскому полигону Кура ракетами с измерительной головной частью, чтобы быть полностью уверенными в надёжности носителя.
Именно в надёжности заключались наибольшие проблемы и опасения. Ракета была ещё «сырая» и неотлаженная. После каждого запуска на телеметрии появлялись сигналы, свидетельствующие об отказе или нештатной работе той или иной системы. Военные требовали устранить все недостатки.
Кроме того, военных пока не устраивала малая точность попадания головных частей. Челомей, которому
На бумаге концепция выглядела довольно реалистично. Челомей предложил установить на коническом корпусе головной части вблизи её заднего среза, 8 отклоняемых управляющих щитков. (Примерно так (www.e-reading.link/chapter.php/85671/51/Pervushin_-_Bitva_za_zvezdy-2._Kosmicheskoe_protivostoyanie_(chast'_I).html)
Предполагалось, что такая боевая часть, после входа в атмосферу тормозится щитками, снизив скорость, чтобы убрать окружающее её облако плазмы. Затем из днища по окружности выдвигаются антенны пеленгаторов, которые принимают сигналы радиомаяка. Бортовая система наведения анализирует сигналы, определяет положение радиомаяка и вырабатывает управляющие воздействия на щитки.
Хрущёв дал добро на разработку системы, и Челомей с энтузиазмом принялся за дело, не забывая, впрочем, о доводке морских крылатых ракет, которые оставались его основной тематикой.
Пока же продолжались пуски Р-7 с измерительной головной частью. 19 августа был успешный пуск с попаданием в опытное поле на Камчатке, 7 сентября – ещё один успешный пуск, но отклонение головной части было несколько больше, чем в предыдущий раз.
Параллельно проходили первые опытные пуски БРСД Р-12. Там тоже выявлялись отдельные недостатки, но удалось сделать главное – ракета летала и попадала в цель – с той точностью, которую могли обеспечить ещё несовершенные гироскопы.
Также Янгель начал работу над переделкой Р-12 в ракету-носитель лёгкого класса для вывода на орбиту небольших спутников – такое задание Хрущёв поставил ему ещё в ходе проектирования Р-12. (РН «Космос». В реальной истории начало проектирования — 1959 г, первый пуск – 1962.)
Эту идею Хрущёву подсказал Устинов, по результатам анализа информации о советской ракетно-космической технике, полученной из 2012 года. Ракета выходила длинной — 32 метра, и массой под 50 тонн. Но она была дешевле Р-16, хотя и имела меньшую забрасываемую массу.
Для создания этого носителя требовалось разработать вторую ступень. Это задание было поручено Василию Павловичу Мишину, который с подачи Хрущёва получил самостоятельность и Омский механический завод, на котором и создал своё ОКБ, занимавшееся разработкой верхних ступеней и разгонных блоков. Вторую ступень для Р-12 Мишин начал проектировать уже с начала 1957 года. (АИ, в реальной истории на ОМЗ выпускались ракеты Р-12)
Характеристики второй ступени, потребные для вывода на орбиту спутника массой 550 кг, из «документов 2012» были известны, проблема была в двигателе. ОКБ-456 Валентина Петровича Глушко было в это время загружено очень сильно – он доводил двигатели для Р-7 и янгелевских Р-12 и Р-14, начал проектировать двигатель для Р-16, одновременно работал над «концептами» НК-33 и RL-10. Теперь на него «свалился» ещё и РД-109 / РД-119 – такое обозначение получил двигатель для второй ступени «Космоса».