Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия
Шрифт:
– И какая же получается дальность стрельбы?
– поинтересовался адмирал Кузнецов.
– При скорости 4 километра в секунду - около 400 километров, - ответил Кириллин.
– Снаряд большую часть траектории проходит за пределами атмосферы, где на него не действует сопротивление воздуха. Увеличивая скорость до 7 километров в секунду можно получить дальность в несколько тысяч километров.
– По сути дела, это уже получается суборбитальный полёт, как у боевого блока баллистической ракеты, - добавил академик Келдыш.
– Только такой снаряд стоит значительно дешевле ракеты.
–
– тут же спросил Хрущёв.
– Ну... эта экспериментальная установка обошлась примерно в половину стоимости одной межконтинентальной ракеты и её наземного стартового комплекса, - ответил Келдыш.
– За счёт использования предыдущих наработок по морским артиллерийским системам. Серийные образцы будут значительно дешевле. Но заменить межконтинентальные ракеты эта установка в полной мере не сможет. Мощность спецзаряда, который можно уместить в такой снаряд, не более нескольких десятков килотонн. Этого достаточно для точечного поражения крупного корабля, класса авианосца, возможно, даже вместе с кораблями охранения, если взрыв произойдёт под водой, или для небольшого города. Но для более крупных площадных целей нужна боевая часть помощнее.
– А как прикажете наводить эту штуку на цель и корректировать стрельбу?
– спросил адмирал Кузнецов.
– Боеприпасы самонаводящиеся - ответил Борис Иванович Шавырин.
– На нисходящем участке траектории снаряд автоматически выбирает наиболее крупную цель. Мы также работаем над более совершенными образцами, которые будут наводиться по перспективной спутниковой системе навигации, которую разрабатывает Тихонравов.
– Но у нас есть и неуправляемые снаряды для стрельбы на меньшую дальность. В конце концов, пушка может стрелять и прямой наводкой.
– Мы вам это продемонстрируем, - добавил Илья Иванович Иванов.
– Вон там - мишени. А главная мишень находится в акватории Белого моря.
Пока Хрущёв и военные министры беседовали с конструкторами, установку подготовили к стрельбе. Первый выстрел был сделан прямой наводкой по ближней мишени, расположенной на расстоянии прямой видимости, приблизительно в 4-х километрах.
Все присутствующие прошли в бункер, встали вдоль смотровых щелей. Иванов, как главный конструктор пушки, дал команду.
Послышался короткий рёв плазменного потока, а затем - всё вокруг озарила яркая вспышка, раздался громовой удар, и из ствола пушки вылетел язык ревущего пламени, переходящий в клубящийся столб дыма. Поток газа из МГД-генератора, отработав в токопроизводящем канале, выпускался наружу через ствол пушки следом за снарядом, придавая ему дополнительное ускорение.
Вдоль поверхности земли от пушки до мишени мелькнул ослепительно-белый сияющий луч. Снаряд летел так быстро, что раскалялся добела от трения о воздух. Глаз человека не успевал среагировать, свечение снаряда и разогретого им воздуха словно размазывалось вдоль его траектории. Человеческий глаз вообще легко обмануть - 24 дёргающихся кадра в секунду он воспринимает как плавное движение. А тут снаряд двигался значительно быстрее.
Вдали на месте мишени сверкнула яркая вспышка, и всё окуталось облаком пыли. Затем издалека донёсся
– Ничего себе...
– адмирал Кузнецов ошарашенно покрутил головой.
Маршал Жуков тоже был впечатлён.
– Сейчас можно поехать посмотреть, что осталось от мишени, - предложил Кириллин.
Гости вышли из бункера и погрузились в две подъехавших машины. К мишеням предусмотрительно была проложена асфальтированная дорога.
От мишени осталось, в общем, немного. Хотя в первый момент гости решили, что пушка промахнулась. Здоровенная плита корабельной брони толщиной около 300 миллиметров, вмурованная нижней частью в бетонную площадку, стояла без видимых повреждений.
– Это - запасная мишень, она рядом стояла, - пояснил Кириллин.
– А целились мы в соседнюю.
– И где она?
– спросил Хрущёв.
– Э-э-э... Предполагаю, что где-то в том направлении...
– указал рукой Кириллин.
– Улетела, что ли?
– ошарашенно спросил Жуков.
– Вы что, её не закрепили?
– Вообще-то даже забетонировали, - ответил Кириллин.
– Но мишень обычно вырывает из бетона, - он указал на бесформенную канаву в бетонированной площадке.
– Плита вот тут стояла.
То, что осталось от мишени, валялось в сотне метров от площадки. Посреди смятой, вдавленной в центре броневой плиты зияло рваное отверстие с оплавленными краями, вывороченными в тыльную сторону.
– Едрёна вошь...
– произнёс адмирал Кузнецов и замолчал. Надолго.
– Какая была скорость снаряда, Владимир Алексеевич?
– спросил Хрущёв.
– Семь тысяч метров в секунду, Никита Сергеич, - ответил Кириллин.
– На таком расстоянии снаряд не успевает заметно затормозиться от трения о воздух. Стреляли болванкой, без всякого заряда внутри. При полёте в плотных слоях атмосферы снаряд очень сильно разогревается, вы сами видели, добела. Взрывчатка в таких условиях не работает, да и необходимости в ней на таких скоростях уже нет.
– Впечатляющая мощь, - сказал Хрущёв, разглядывая остатки плиты.
– А снаряд где?
– Большая часть испарилась при столкновении с мишенью, - ответил Кириллин.
– Бронебойный сердечник пробил плиту и улетел дальше, скорее всего, воткнулся вон в ту насыпь. Её специально сделали, как уловитель.
– Твою ж мать...
– маршал Жуков был впечатлён.
– А посмотреть насыпь можно?
– Пожалуйста, - ответил Кириллин.
В покрытом дёрном склоне насыпи зияло отверстие, покрытое мутным стеклом. Остеклованный канал уходил вглубь насыпи. Кириллин посветил туда фонариком, но никто ничего не увидел.
– Потом мы щупами определим, где кончается канал, - пояснил Кириллин.
– Раскопаем насыпь и достанем сердечник.
– Хотелось бы на него взглянуть, - сказал Жуков.
Члены правительства вернулись к башне. Пока они осматривали мишень, установку проверили, и подготовили второй ствол к следующему выстрелу. Стволы на этот раз были задраны почти вертикально вверх.
– Товарищи, а по самолётам эта пушка стрелять может?
– вдруг спросил Хрущёв.
– Ну... такую задачу мы, вообще-то, не ставили...
– замялся Кириллин.