Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия
Шрифт:
Серов обомлел. Таких смелых действий не проводил даже Сталин. Да, Сталин приказал убрать Троцкого, уничтожал за границей украинских националистов и деятелей белого движения. Но сейчас речь шла о единовременном уничтожении нескольких десятков крупнейших мировых политиков, финансистов и аристократов.
– Никита Сергеич!
– увещевающе начал Серов.
– Это очень опасно. Может быть, не стоит?...
– Иван Александрович, ты анекдот про чайник слышал?
– вдруг спросил успокоившийся Хрущёв.
– Какой анекдот?
– удивился Серов.
– Мужик попал под поезд,
– И вот у него на кухне свистит чайник. А мужик хватает кувалду и со всей дури этот чайник плющит. Сын его испугался и спрашивает: "Папа, ты что?". А мужик ему отвечает: "Запомни сынок, их надо убивать, пока они маленькие!"
Несмотря на всю серьёзность ситуации, Серов усмехнулся, но увидел, что Хрущёв не смеётся.
– Так вот, Иван Александрович. Если мы эту гадину раздавим прямо сейчас, пока она не набрала силу, - пояснил Хрущёв, - нам будет проще потом с ними справляться. А если мы сейчас упустим этот уникальный шанс, они в будущем раздавят нас. Сам знаешь, читал ведь.
– Но... Никита Сергеич! Там будет председательствовать голландский принц Бернард!
– пробормотал Серов.
– Это же покушение на жизнь королевской особы! Если об этом узнают - это война!
– Да и х#й с ней, с королевской особой!
– рявкнул Хрущёв.
– Организуй всё так, будто это случайность. Чтобы комар носа не подточил! А насчёт королевских особ - у нас в обращении с ними опыт есть! Особенно в Свердловске!
Серов понял, что Хрущёв уже принял решение, и переубедить его не удастся. Тогда он решил хотя бы извлечь из этого пользу для разведки.
– Никита Сергеич... Для этого задания мне понадобится самый лучший специалист, - сказал Серов.
– Ну так и возьми лучшего специалиста!
– ответил Хрущёв.
– Так он сидит!
– Опять ты про своего Судоплатова!
– разозлился Хрущёв.
– У тебя что, других специалистов нет? [10]
– Есть, конечно, - ответил Серов.
– Но Судоплатов - лучший.
– Ладно, - недовольно буркнул Хрущёв.
– Готовь документы на освобождение. Подпишу.
– Никита Сергеич, просто подписать пару бумажек в этом случае недостаточно, - заметил Серов.
– Мы собираемся доверить Павлу Анатольевичу секреты такого уровня, от которых будет зависеть безопасность и само существование Советского Союза. Я считаю - мы должны официально признать, что он был репрессирован несправедливо, и полностью его оправдать. Иначе мы рискуем ещё больше...
– М-да... Ты прав, - поразмыслив, согласился Хрущёв.
– Вот только обиженного диверсанта нам для полного счастья не хватало. Где, говоришь, он сидит?
– В Ленинграде. В специальной психбольнице, - ответил Серов.
– Симулирует сумасшествие. Причём довольно талантливо.
– Готовь документы, его генеральский мундир, все ордена. Всё как полагается, - сказал Хрущёв.
Затем снял трубку телефона.
– Григорий Трофимович! Мне нужно завтра быть в Ленинграде, - сказал Хрущёв своему помощнику по общим вопросам Шуйскому.
– Организуй всё как полагается.
– Никита Сергеич, неужели сам поедешь?
– изумился Серов.
– А ты что думал?
– спросил Никита Сергеевич.
– Я наворотил, мне и исправлять.
Когда в замке неожиданно загремел ключ, Павел Анатольевич Судоплатов слегка удивился - в это время его обычно не беспокоили. Он сел на кровать и принял привычную за последнее время позу буйнопомешанного.
Дверь отворилась. Однако вместо дюжих санитаров в палату вошли два подтянутых молодых человека в обычных серых костюмах, но с характерной короткой стрижкой.
"Вот и всё", - подумал Судоплатов, но тут оба мордоворота неожиданно любезно произнесли:
– Здравия желаем, товарищ генерал-лейтенант!
– и отступили в сторону, освобождая проход.
И тут в проёме двери появился человек, которого Судоплатов менее всего ожидал здесь увидеть. Хрущёв.
Следом маячила долговязая фигура Серова.
– Здравствуйте, Павел Анатольевич, - улыбаясь, произнёс Хрущёв.
– Рад сообщить вам, что партия и правительство во всём объективно разобрались. Вы полностью оправданы и реабилитированы. Я приехал, чтобы лично извиниться перед вами за допущенную следствием ошибку. Вам возвращается звание генерал-лейтенанта и все государственные награды. Партия просит вас вернуться на работу.
– Ага, - Судоплатов спустил ноги с койки на пол, и потёр небритый подбородок.
– Прямо вот так и вернуться?
Серов сделал знак кому-то в коридоре. Ещё один молодой человек в сером костюме внёс в палату генеральский мундир с иконостасом наград. Только тут Павел Анатольевич поверил, что его действительно освобождают.
– Так кого я должен убить, Никита Сергеич?
– ехидно спросил Судоплатов.
10. Анализ и задачи на перспективу
В скором времени Хрущёву предстояло решать вопросы военного строительства, развития вооружённых сил и выбора приоритетов в оборонной политике Советского Союза.
Из документов "Особой папки" следовало, что именно по этой сфере в будущем к его решениям предъявлялись очень серьёзные претензии. Никита Сергеевич не хотел наворотить "в этой версии истории", как выразился Сергей, таких же или ещё более грубых ошибок.
Несмотря на то, что он прошёл всю войну и имел звание генерал-лейтенанта, Хрущёв понимал, что он прежде всего политработник и хозяйственник, и его познаниям в военном деле и военной технике далеко до таковых, например, у Сталина.
Он внимательнейшим образом знакомился со всеми перспективными разработками в военном деле. Его очень впечатлили результаты испытаний первой удачной противокорабельной ракеты "Комета", созданной под руководством Серго Берия.
Прочитав документы из "Особой папки", он посетил конструкторское бюро Сергея Павловича Королева почти на три года раньше, чем в "той истории". Во время визита Хрущёва сопровождали академики Мстислав Всеволодович Келдыш и Игорь Васильевич Курчатов. Келдыш давно и постоянно работал совместно с Королёвым над проблемами ракетной тематики, а Курчатова пригласил сам Хрущёв, причём пригласил, что называется, "с дальним прицелом".