Цвет сверхдержавы - красный. Трилогия
Шрифт:
Очертания кузова у «универсала» получились довольно угловатые, зато вместимость позволяла строить на его базе много различных специализированных машин от «скорой помощи» и развозки для врачей, до машин экспресс-доставки для кооператоров. Он также был популярен в качестве семейного автомобиля. Фотогалерея)
На МЗМА пошли дальше, и сделали на базе «Break» вариант, больше похожий на минивэн. Передний диван приподняли и двинули немного вперёд. Крышу с окнами тоже приподняли, да ещё и сделали саму крышу над окнами увеличенной высоты, не такую высокую, как на «скорой помощи»,
Установили средний ряд из 3-х складных сидений. При необходимости их можно было снять, и поставить в салон большую коробку, скажем, телевизор или стиральную машину. Сзади у универсала и минивэна была устроена откидная дверь из двух частей, открывающихся вверх и вниз. Задний диван тоже снимался, при этом получался огромный багажник.
Получился очень вместительный семейный автомобиль. Он очень понравился руководству «Ситроена», и пошёл в производство одновременно, как в СССР, так и во Франции. (АИ)
На полноценную «скорую помощь» он в таком варианте всё же не тянул. Чтобы комфортно разместить носилки и три сиденья для медперсонала, пришлось ещё больше удлинить задний свес и очень сильно поднять высоту крыши. Вот так.Или так) Хотя выпускались и уменьшенные варианты «скорой помощи», с одним сиденьем для врача, и обычной, как у минивэна высотой крыши. (АИ)
Далее внимание Никиты Сергеевича привлёк «Москвич-407», рядом с которым стояли ещё три машины. В одной из них он узнал немецкий «Трабант», две других ему были незнакомы. Возле них стояли несколько человек. Хрущёв узнал среди них Главного конструктора МЗМА Александра Фёдоровича Андронова.
– Здравствуйте, товарищи, – поздоровался Никита Сергеевич. – Ну, показывайте, чем порадуете? Это 407-я модель, так?
– Точно, Никита Сергеич, вот, привезли 407-й показать, и новые разработки.
– Так-так... И что тут улучшили, по сравнению с 402-м? – спросил Хрущёв.
– Много. Прежде всего, новый верхнеклапанный двигатель, 45 лошадей вместо 35 на старом. Новая четырёхскоростная коробка, новая, менее шумная гипоидная главная передача (АИ, в реальной истории новая коробка ставилась с декабря 1959 г, а гипоидная главная передача – с декабря 1960-го), – перечислял Андронов. – В Брюсселе в этом году золотую медаль получили.
– А внешне – никаких изменений, – пожурил Никита Сергеевич. – Надо хоть какие-то детали изменить, чтобы было видно, что новая модель. А лучше бы вообще изменить стиль.
(«Москвич-407» 1958 года выпуска внешне ничем не отличался от 402-го. Молдинги и другие внешние отличия появились с 1960-го)
– Никита Сергеич, мы со следующего года начинаем совершенно новую модель разрабатывать, 408-ю, – ответил Андронов. – А делать новые штампы на весь кузов – дорого. Автомобили и без того хорошо раскупают.
– Неправильный подход, – покачал головой Хрущёв. – Конечно, у нас сколько
– Не так и часто они обновляют, Никита Сергеич, – возразил Андронов. – Это американцы богатые, а в Европе тот же «Ситроен» выпускается без какого-либо внешнего обновления, да и другие обновлять не торопятся.
– Это пока европейцы нищие, – ответил Хрущёв. – Вот погодите, чуть разбогатеют, и тоже начнут обновляться раз в 2-3 года. Вот, кстати, «Ситроен» – зря, что ли французы каркасно-панельную конструкцию используют? Форму каркаса менять легче, панели тоже легком заменяются, особенно пластмассовые. Да и не ржавеют.
– Это только кажется, что легко, Никита Сергеич, – не сдавался Андронов. – Штампы на панели так или иначе придётся новые делать, хоть для металла, хоть для пластмассы. А там самое дорогое – матрица, пуансон, это большие, сложные в обработке детали. Каркас тоже штампуется, это ещё штампы.
– Зато пластмассовые панели можно вакуумной формовкой делать, – подсказал Хрущёв. – Лист положить на форму, прижать по краям, разогреть, и разрежением воздуха в форму втянуть.
– Долго! Пока лист нагреется, потом пока остынет, горячий не снимешь – поведёт. Это для малой серии годится, – возразил Андронов. – Вообще-то, мы с пластиком уже пробовали. Даже придумали сразу разогретые листы на форму подавать... Вот, кстати, новая наша разработка как раз с пластмассовым кузовом.
– Ну-ка, ну-ка, покажите, – заинтересовался Хрущёв.
– Да вот, собственно... – Андронов указал на две стоящие рядом с «Трабантом» машины. – Это наш первоначальный концепт, «Москвич-444», (то, из чего потом сделали горбатый «Запорожец» ) делался по распоряжению бывшего министра автомобильной промышленности Николая Иваныча Строкина, за прототип был взят «Фиат-600» (В 1957 г министерство автомобильной промышленности упразднили, осталось министерство автомобильного транспорта. Н.И. Строкин стал зам.председателя Госплана СССР.) Но в Брюсселе, прямо на выставке, познакомились мы с восточногерманскими товарищами с завода Sachsenring в Цвиккау. Они там как раз сделали вот эту микролитражку, – Андронов указал на стоящий рядом «Трабант» Р50, – и на выставку её привезли. Поговорили мы с их главным конструктором, Вернером Лангом, и родилась у нас идея – сделать совместный с немцами автомобиль. Тем более, через НАМИ мы получили много теоретических статей по тенденциям развития автомобильного дизайна.
– Ого! – одобрительно сказал Никита Сергеевич, разглядывая машину. – То-то я смотрю, необычно она выглядит.
Машина действительно выглядела необычно для конца 50-х. Размером заметно больше «Трабанта» и «Москвича-444», но меньше «Москвича-407», она была длиннее, шире и оттого казалась несколько ниже. База была увеличена, Хрущёв прикинул на глаз – примерно на половину диаметра колеса «Трабанта». За счёт этого корпус был сделан четырёхдверным, сзади был устроен объёмистый приподнятый багажник.