Цветной Дозор

Шаинян Карина Сергеевна

Что будет дальше, Тави пока не знала. Ей нужно было добраться до подсказанной Дэнгом точки. Она еще не понимала зачем, но чувствовала, что это необходимо. Разговор с Паолой запутал ее, но странным образом укрепил эту уверенность. Тави тоже хотела избавиться от пут, наложенных Светом и Тьмой, но при этом сохранить рассудок. Интересно, есть ли у Иных собственные сумасшедшие дома? Наверное, нет, иначе Паоле не пришлось бы блуждать по Каосан. Тави чуяла, что у нее только один шанс увернуться от безумия, и мотивы Дэнга не играли роли. Даже если она лезет в ловушку…

Тави отбросила лишние мысли и прикоснулась к плечу

Андрея:

– Так как тебе идея?

– Не выдумывай, – буркнул тот.

Тави замолчала. Дождь не прекращался. Дождь увлеченно поливал Ао Нанг, и в его шуме слышалось злорадное хихиканье. Дождь был мальчишкой, который бросает собаке кусок мяса, крепко привязанный к веревочке. По лужам плыли пузыри. Мимо с ревом пронесся мокрый мотоциклист, блестящий и черный, как облитая лаком игрушка.

– Ненормальный, – прокомментировал Андрей.

– Что такое норма? – риторически спросила Тави, подталкиваемая скукой и чувством противоречия. – Может, правда торопится…

– Ага, на тот свет, – кивнул Андрей. – Не надо демагогии. Норма, конечно, относительна, но границы все-таки есть. Вполне очевидные границы.

– Например?

– Например, забота о безопасности. Хотя бы окружающих, если на себя наплевать.

– Это норма для Светлого. Люди… разные. И большинство из них психически здоровы.

– Голоса в голове, – слегка оживившись, предложил Андрей. – Скажешь, нет? Или глюки.

– Та еще скажи – вера в магию, – насмешливо отозвалась Тави. Покусала губу. – В некоторых племенах индейцев считается, что если человек давно не слышал и не видел духов предков, то с ним что-то неладно. Для них ненормален человек без голосов в голове.

– Мы-то не индейцы.

– Нет. Но эта норма с галлюцинациями… вернее, их отсутствием… даже она – не про всех людей.

– Демагогия, – пожал плечами Андрей, теряя интерес.

Тави снова затихла, глядя на стекающие с козырька струйки. Что-то в этом разговоре о норме было. Норма у каждого своя. Например, для нее нормально – договариваться, убеждать, взывать к логике. Искать варианты, устраивающие обоих. Для Андрея – решать за двоих, припечатывать возражения, называя их капризами и глупостью. Представления о норме мешают ей действовать так же. Видимо, пора их расширить. Или вовсе выбросить на помойку. На самом деле сойти с ума, вместо того чтобы сидеть на заднице и страдать по съезжающей крыше. Прямо сейчас.

Тави смерила нахохлившегося парня взглядом. Отбросить норму – и он сможет помешать ей только силой. Но не станет же он с ней драться, в самом деле!

– Пойдем, – сказала Тави и, не дожидаясь ответа, выскочила из-под навеса.

Короткое расстояние до прокатной конторы она одолела бегом. Окинула быстрым взглядом ряд мокрых мопедов, корзину со шлемами. Эту точку она приметила еще по дороге на пляж; может, в Ао Нанге нашлись бы конторы получше, но искать их она не собиралась. Безумие отвергает сухой расчет. Если Тави пришлось выкинуть свои представления о норме – пусть и нудное здравомыслие летит туда же…

Не рассуждая больше и не оглядываясь, Тави бодро шлепнула на прилавок паспорт. Мимолетно порадовалась, что, несмотря на ворчание Андрея, все-таки сняла с карточки пару тысяч бат: без своих денег в кармане она чувствовала себя неуютно. Вот и пригодились…

– На трое суток, – сказала она. Должно

хватить. Интуиция подсказывала, что все решится быстро.

Девушка за прилавком заполняла квитанцию мучительно аккуратно, тщательно выводя буквы. Тави, не выдержав, подошла к корзине и выдернула первый попавшийся шлем. Андрей навис над плечом, мрачно дыша в ухо, и ей захотелось рассмеяться.

– Ты бы хоть посмотрела, что берешь, – впервые подал он голос.

– Да плевать.

Андрей, пробурчав что-то неразборчивое, принялся рыться в корзине. Тави, посмеиваясь, вернулась к прилавку, сунула заполненную наконец квитанцию в карман. Суровый подросток с испачканным машинным маслом носом подкатил к ней красный мопед, выдал ключ. Тави напялила шлем и лихо перекинула ногу через сиденье. С легким злорадством почувствовала, как машина просела под весом Андрея.

– И куда мы едем? – недовольно спросил он.

– Я ужасно хочу посмотреть одну пещеру, – проникновенно ответила Тави. – Тут недалеко, километров тридцать.

Карта лежала в кармане. Отметок на ней не было: Тави и без того прекрасно помнила, где находится нужная ей точка. Дождь перестал – надолго ли, неизвестно; но Тави решила считать это хорошим знаком.

– Обалдела? – взмахнул руками Андрей. – Вечер скоро!

– Ничего, успеем, – отмахнулась она и аккуратно вклинила мопед в поток, идущий по главной улице. В голове вертелась, звенела, отбивала ритм песня, услышанная ночью на Рамбутри.

– «That's me in the corner, – заорала Тави, гоня по лужам, – that's me in the spotlight. Losing my religion… Trying to keep up with you and I don't know if I can do it…» [6]

– Давно ты не пела! – заметил из-за спины Андрей, перекрикивая шум мотора и ветра. – С чего вдруг?

– А ты что, не рад? – проорала в ответ Тави и захохотала, услышав вместо ответа неопределенный звук: будто кто-то подавился противной мокрой лягушкой.

6

«Вот я в углу, вот я в центре внимания. Я теряю веру… Хочу быть с тобой и не знаю, смогу ли» – R.E.M., «Loosing my religion».

Глава 3

Прости, меня зовут

Пещера была непопулярна: ни указателей на трассе, ни заманчивых стендов. Только отметка на туристической карте для тех, кто уже осмотрел все основные достопримечательности, но хотел еще. Тави долго петляла по лабиринту дорог, нарезая круги вокруг торчащих посреди плоской равнины скал: по прямой ехать было всего ничего, но преграждающие путь утесы превращали поездки по Краби в довольно сложное занятие, где главным было не пропустить нужный поворот. На последних километрах асфальт кончился; дальше шла рыжая грунтовка. Андрей сзади подпрыгивал и сопел; большую часть пути он просидел слишком далеко, избегая прижиматься к Тави, и его тяжелое, отдельное тело мешало держать баланс. Но на грунтовке он все-таки сдался, обнял Тави за талию, и сквозь тонкую ткань футболки она сразу почувствовала, какие мокрые и горячие у него ладони. Видимо, как водитель Тави не вызывала у него ни капли доверия. Наверняка просмотрел линии вероятностей, знает, что аварии не будет, и все-таки боится…