Цветочное алиби
Шрифт:
К тому же в этот вечер у Аю было достаточно поводов для огорчения и без этой истории пятилетней давности с ее глупым замужеством. Если она и вспомнила про мужа, то лишь потому, что еще один человек нанес сегодня ей жестокий удар. Аю просто не верила в то, что все это происходит именно с ней. У нее в голове не укладывалось, как можно быть таким лицемерным и двуличным.
Аю закончила петь и вышла из зала. Публика вяло аплодировала ей вслед, но Аю было все равно, хлопают они ей или нет. Всегда было все равно, а сегодня и подавно. Люди пришли в ресторан, чтобы получать удовольствие
А еще она знала, что эта работа дает ей стабильный источник дохода. Дает возможность жить так, как ей нравится. Дает ей независимость. И кроме того, Аю любила бывать на публике. Любила, когда ее окружали красивые вещи. И поэтому любила свою работу в ресторане, которую многие сочли бы малопрестижной или вовсе унизительной.
– Как ты, Птичка? – пробегая мимо, спросила у нее Наташа – женщина-змея, выступающая следующим номером программы. – Все щебечешь?
Наташа не могла забыть, как Аю в первый раз заговорила по-вьетнамски. На Наташу этот язык произвел неизгладимое впечатление. И с тех пор она иначе не называла Аю – только Птичка.
Аю улыбнулась приятельнице. У них еще будет время поговорить, когда Наташа закончит свое выступление и вернется в их гримерную. Вот только вопрос, захочет ли Аю выложить Наташе то, что накопилось у нее на сердце за эти дни? Наташа была очень славной, но на жизнь смотрела очень просто. Так что вряд ли бы она поняла и разделила чувства Аю.
Чтобы пройти к гримерной, которую они делили с Наташей, певице нужно было пройти через задний ход ресторана. Он был открытым. Что не слишком-то удобно, особенно зимой, ранней весной или, наоборот, поздней осенью, когда темнеет рано, да еще вдобавок с неба зачастую сыплется мелкий противный снежок или падает холодный дождь. Пробеги пару раз по двору в такую погоду, и от роскошной сценической прически, держащейся на лаке и многочисленных булавках, ничего не останется.
– А это очень и очень обидно, – пробормотала Аю, глядя на падающие сейчас сверху хлопья мокрого снега.
Когда она выходила на сцену, снег еще только начинался. А сейчас он валил вовсю.
– Хорошо, что мне сегодня уже больше не надо выступать.
Ведь каждый раз Аю сооружала у себя на голове нечто грандиозное, что одновременно напоминало вавилонскую башню и прически японских гейш. Вообще, сценический костюм Аю привел бы в ужас любого человека, мало-мальски знакомого с Востоком. Платье у нее было чисто китайским – шелковым, узким и с разрезами по бокам. Туфельки-сабо на пластиковой подошве, присланные доброй бабушкой из родного Вьетнама. В прическе Аю торчали деревянные шпильки, цветы и позвякивали колокольчики. А макияж состоял всего из трех цветов – белого, черного и алого.
Пробегая через двор, Аю внезапно замерла. Да, сейчас была зима, смеркалось рано. И под вечер во дворе было почти совсем темно. Поэтому, когда Аю показалось, что она видит в воротах силуэт человека, сердце у нее внезапно ушло в пятки. А потом оно, наоборот, быстро-быстро застучало. Аю кинулась бежать так быстро, что потеряла одну свою
– Что с тобой? – удивилась Оксана – еще одна звезда вечернего шоу в ресторане «Шао– Линь». – Ты вся бледная. И вообще, выглядишь так, словно покойника только что увидела.
Аю с трудом отдышалась и выдавила из себя:
– Почти.
– Что почти?
– Почти покойника.
– В смысле?
– Мне показалось, что я видела своего бывшего мужа. Только он был жив. Стоял в проходе между домами и смотрел на меня!
Оксана пожала плечами.
– Странная ты, Аюшка. Другие бабы за мужика глотку друг другу готовы перегрызть. А ты мало того что удрала от него, так теперь еще и паникуешь, что он тебя нашел.
Аю постаралась взять себя в руки. Она и сама не понимала, почему так разволновалась. Ну, муж. Ну, пришел. Ну и что тут такого особенного? Расстались они давно и в принципе, можно сказать, мирно. Во всяком случае, никаких попыток к сближению он все эти годы не делал. И вообще, никак не давал о себе знать. Хотя отлично знал, как найти бывшую супругу. А раз он этого не делал, значит, никаких чувств у него к Аю не осталось. И чего вдруг он явился?
– Нет, – помотала головой Аю, прогоняя навязчивое видение. – Это был не он. Конечно, не он! Мне просто показалось.
– Хочешь, пойдем и посмотрим? – предложила ей великодушная Оксана.
Некоторое время Аю колебалась. Но затем любопытство взяло верх над всеми остальными чувствами, и она выпалила:
– Хочу!
Девушки выскользнули из гримерной и оказались во дворе.
– Ну? И где тут твой муж?
– Вон там стоял.
– Там никого нет.
– Это сейчас нет. А тогда был!
Оксана посмотрела в ту сторону.
– Слушай, а ты уверена, что там был именно твой муж? Может быть, человек, похожий на него? Или там просто стоял кто-то, кого ты из-за пелены снега приняла за бывшего мужа?
Аю уже и сама ничего не знала. Девушки вернулись в гримерную. Потом пришла Наташа, которая по дороге никого во дворе не заметила.
– Какой муж! – подняла она Аю на смех. – Нужна ты ему! Небось уже сто раз другую бабу нашел. И нечего тебе о нем вспоминать! А даже если и не нашел, то уж точно не приперся бы в такую погоду, чтобы только повидать тебя издали. Придумаешь тоже!
Постепенно Аю совсем успокоилась. Но уже выходя из здания ресторана и направляясь к подземке, услышала позади себя громкие крики.
– Убили! Помогите! Человека убили!
Аю бросилась назад. Да и как иначе? Кричали-то из ее родного ресторана. И сделать вид, что ничего не слышит, она не могла.
– Кого убили? – ворвалась она в фойе. – Что случилось?
Вообще-то, для официантов, поваров, да и для артистов существовал служебный вход. Только им они по существующим в ресторане правилам могли пользоваться. Дирекция строго-настрого давала этот наказ каждому, кого принимали на работу в «Шао-Линь». Но сейчас Аю просто забыла о запрете. Да и не было до нее никому никакого дела.