Цветочный мёд
Шрифт:
Глава 14
Утром Вероника ликующе сообщила, что в парке есть лыжня, и это означает, что после завтрака они возьмут напрокат лыжи и покатаются от души.
— Ника, ты же со школы помнишь: я не лыжница.
— А что ты в таком случае сегодня утром собираешься делать?
— Просто погуляю, в кафе посижу, кофейку попью и полюбуюсь, как ты укрепляешь здоровье. Там прямо у трассы кафешка с панорамным видом стоит.
Вероника проворчала что-то о важности спорта, но Ангелина, включив телефон, продемонстрировала полное безразличие к разумным доводам подруги. Геля была занята самоедством. Зачем она вступила в переписку с Костей? Не надо было ничего отвечать — пусть наслаждается
Никаких сообщений от Константина не пришло (Геля облегченно вздохнула). Зато было множество нарядных новогодних изображений. Ангелина накануне поздравила всех родных и знакомых, но поток поздравлений не прекращался. Видимо, все праздничные дни предстояло получать и отправлять забавные новогодние мэмы. Среди множества сообщений Ангелина с удивлением обнаружила поздравительную картинку от Максима. Геля почти забыла про свидание со свидетелем Алёниного жениха, а теперь уже и мужа, а вот, пожалуйста, — человек с Новым годом поздравляет, прислал изображение Деда Мороза и сообщил, что в праздничные выходные он хотел бы приехать к Ангелине в гости, желательно в ближайшую субботу вечером. «Конечно, считает, что я обязана его пригласить и стол накрыть, — хмыкнула Геля, — он же меня в кафе эклером угостил и до метро чуть было не проводил».
Белогорский прислал целую серию атмосферных зимних картин с подписями новогодних пожеланий. Не зря про пейзажные фотографии Антона писали, что они сочетают динамику и нежную задумчивость. Ангелина в который раз подумала, как удивительно поместились в одном человеке и тонкое художественное чутьё, и бесчувственность, абсолютная толстокожесть к переживаниям окружающих. Снимки были сделаны в Старом Залучье — легко узнавалась ель перед домом Ярослава, ветки в пушистом снегу, солнечный луч, отраженный в морозном узоре окна. Геля вновь и вновь рассматривала снимки, наполняясь тем состояние покоя, что пришло к ней в деревенской тишине. Вспомнился дом, уютный и ласковый, огонь в камине, спокойный голос Ярослава… Как же ей было тогда хорошо!
В холле отеля, напротив лифта, к Ангелине подошёл Борис, поздоровался, узнал, не хочет ли она покататься на ватрушках?
— Катание на ватрушках — это же для детей, — удивилась вопросу Геля.
— Здесь это организовано для взрослых и по-взрослому: тюбинговые трассы с подъёмниками, тюбинги всех размеров. Я сам ни разу на них никогда не катался, но надо же попробовать, — уголки губ поднялись вверх, изображая улыбку. — Не составите мне компанию?
Борис был вежлив, но Ангелина почувствовала себя неуютно: слишком тяжёлым был взгляд серых глаз нового знакомого. Он произносил слова со строгой интонацией, и даже когда улыбнулся, глаза остались серьёзными.
Из лифта, держа жену за руку, в холл вышел Константин, он что-то шепнул Светлане на ухо, и та, улыбнувшись, потёрлась щекой об его плечо. Этот жест, полный нежной интимности, заставил Ангелину на секунду закрыть глаза — не хотелось быть свидетельницей этой семейной гармонии.
— С удовольствием покатаюсь с Вами, — улыбнулась Борису. — Думаю, это будет весело.
Через полчаса Геля с Борисом слушали инструктора, весёлого паренька, выдавшего им тюбинг, о том, что нельзя кататься лежа на животе, нельзя кататься на коленях, нельзя тормозить ногами, нельзя во время спуска выпускать из рук ремни по бокам «ватрушки»… От этих бессчетных «нельзя» у Ангелины пропало всякое желание садиться на тюб. А подойдя к спускающейся вниз ледяной дорожке (трассе, как гордо называл её инструктор), увидела, как надувные камеры, фактически неуправляемые, стремительно неслись вниз, подпрыгивали,
— Что-то мне расхотелось кататься, — призналась Геля.
Инструктор начал подробно объяснять, что это на диком склоне сноутюбинг самый опасный вид зимнего отдыха, а на специальной, как здесь, трассе не просто так берут деньги — здесь следят за безопасностью. Здесь, на оборудованном спуске, есть бортики, которые не позволят тюбу вылететь за пределы зоны катания. Никто ещё не улетел за ограждения. И все отдыхающие довольны. Трасса спроектирована так, что «ватрушка» не сможет набрать слишком высокую скорость и естественным образом начнёт тормозить… Чем настойчивее уговаривал-успокаивал Ангелину инструктор, тем меньше ей хотелось кататься. Зачем этот совершенно не нужный страх и риск? Борис молча наблюдал, как Геля снимает выданный для спуска шлем, собираясь вернуться в отель. Но тут к площадке подошли Константин со Светланой.
— Боря, с Вами мне ничего не страшно! — громко объявила Геля и решительно прыгнула в ярко-красную камеру.
— Поглубже сядьте, ноги на ширину плеч поставьте, — принялся указывать инструктор. — Касание земли руками или ногами на скорости запрещено.
— Толкайте скорее! Борис, догоняйте! — звонко крикнула Ангелина и тут заметила, что Константин ушёл. Чего ради она устроила этот показной спектакль и полезла в неуправляемый снаряд без руля и тормозов? Но было уже поздно — «ватрушка» летела под гору.
Ветер бил в лицо, было страшно и весело одновременно. Катание на тюбе вызывало радостную эйфорию, ликование, выброс адреналина.
— Спасибо, что привели покататься, — искренне поблагодарила Ангелина Бориса, когда они поднимались на подъёмнике вверх. — Даже не представляла, что так здорово будет. Ощущение — как будто в детство вернулась.
— Ещё раз поедем? — серьёзно, без улыбки, спросил Борис.
— Обязательно! — откликнулась Геля.
Она впервые внимательно рассмотрела своего спутника: лет сорока, возможно, постарше, спортивная фигура, правильные черты лица, но при этом какой-то совершенно не эмоциональный, словно равнодушный к происходящему. На праздничном ужине, когда он танцевал с ней, то был так же молчалив, но тогда Ангелине это было безразлично, а сейчас ей хотелось поделиться пережитым восторгом победы над страхом, однако возбуждение Гели натыкалось на ледяное спокойствие.
За обедом Вероника обиженно поджимала губы, быстро поев, встала из-за стола и, не дожидаясь Ангелины, ушла в номер.
— Чего ты дуешься? — недоумевала Ангелина. — Что случилось?
— Ничего. Просто не люблю, когда меня обманывают.
— А кто тебя обманул?
— Ты. Зачем надо было скрывать, что не поедешь со мной на лыжах, поскольку у тебя назначено свидание.
— Какое ещё свидание?
— С твоим партнёром по танцам. Ты думаешь, что я позавидую, что ты вся в кавалерах? Мне это всё равно. Вчера просто была минутная слабость, вот я и расплакалась. Видимо, давление.
— Ник, ты чего! Никакого свидания не было. Случайно встретились, ну, он и предложил на «ватрушках» покататься, я и пошла. Думала, как на санках, а там — сплошной адреналин. Хочешь, пойдём, покатаемся?
— Спасибо! Я уже сегодня накаталась, — недовольно пробурчала Вероника, но более мягко добавила: — Попробую поспать. Где-то читала, что послеобеденный час сна полезен для здоровья.
— Отличный выбор! Я тоже попробую оздоровиться, — радостно подхватила Геля.
Но уснуть не получилось, Ангелина лежала и вспоминала Никин упрёк «ты вся в кавалерах». Да, действительно, вокруг сплошные поклонники: Белогорский фотки шлёт, Максим в гости собирается, Константин по ночам сообщения отправляет, а по утрам семейное счастье демонстрирует, ещё и Бориса-истукана можно добавить. Как сказала бы Ксюха: «На руках четыре вольта, и все козырные».