Цветок и чудо
Шрифт:
– К счастью, нет.
– Откуда же знаете отца?
– Я служил при дворе во время Северной Вспышки, и ваш лорд-отец также. Потом он... эээ... изволил уйти, а я остался еще на время.
– Вы были друзьями?
– Знаете, миледи, в силу должности меня звали другом почти все. Даже те, кто хотел придушить во сне.
– И какую должность вы имели честь занимать?
– Я имел честь быть подмастерьем сапожника, затем помогал дознавателю пытать людей, позже удостоился чести пытать самостоятельно... Потом пришла зрелость: я научился говорить с людьми без пыток.
Я подмигнул, придав сказанному оттенок шутки, но Риана не улыбнулась.
– Вы сумеете помочь отцу?
– Затем и явился к вам.
– Спрашивайте же.
– Благодарю, как раз вспомнил вопрос. Ваши братья служат в столице?
– Да, сударь. В гвардии.
– Им по душе служба?
– Им по душе столичные развлечения. Они не думают возвращаться.
– Говорят, отец завещал поместье вам, миледи.
– Это правда, сударь.
– И братья согласились с этим?
– Они получают достаточно содержания. Поместье стоит не дороже, чем было уплачено за их чины.
– Но вместе с имением вы получите в свои руки Часы Судьбы, не так ли?
– Отец сказал: Часы Судьбы получит тот, кто готов вести дела в родной земле, а не прожигать жизнь в столице!
Ее голос стал тверд и холоден. Я примирительно развел руками.
– Я не выражаю сомнений, миледи, а только проясняю ситуацию.
– Надеюсь, теперь она ясна?
– Вполне. Расскажите о самих Часах - что они такое? Как достались вашему роду?
– Святыню нашли в девятом веке, в джунглях на юге. Она хранилась в императорской коллекции диковин триста лет, и все это время магистры наблюдали за нею, вели записи. Думали, что Часы - магический артефакт, что они могут продлять жизнь или останавливать время, или призывать дождь, управлять приливами... Предполагалось даже, что они могут смыть грехи с души того, кто на них смотрит.
Риана сделала паузу.
– Но?..
– предположил я.
– Но за три века Часы не сотворили ни единого чуда. Кто владел ими, не становился чище душой и умирал не позже прочих. Дожди шли, когда им положено, приливы наступали с Луной, как и должны. Единственным дивом часов была их точность: они перетекают сверху вниз за девяносто шесть минут и шестнадцать с четвертью секунд. За восемьсот лет их ход не изменился.
– Перетекают вниз, а затем нужно перевернуть?
– Нет, сударь. Когда вся жидкость оказывается внизу, она начинает течь вверх. Сама собою. Затем - снова вниз.
– Однако!.. Но все же, как Часы попали к вам?
– В двенадцатом веке император Джуриан подарил их Церкви Праотцов, и шесть столетий она хранилась в святилище архиепископа. Именно мой лорд-отец был тем человеком, кому архиепископ отдал Часы в награду за... истовую веру.
После "за" была пауза - крохотная, но я заметил. Риана сменила тему:
– Вам нравится мой цветок? Он сделан так изящно, а пчела на лепестке - символ материнства. Желаете взглянуть?
– Благодарю, уже рассмотрел. Это подарок барона Ингла?
– Да, сударь. Вручая его, барон сказал красивые и мудрые слова. Я была тронута до глубины души. Очень сожалею
Я попытался высмотреть в ее зрачках: глубоко ли? Сожалеешь ли?.. Не увидел ничего, кроме вежливой прохладцы.
– Немного необычно для гостя - привезти такой подарок. Вы согласны, миледи?
– Пожалуй... Граф N, что приезжал в прошлом месяце, ограничился парой комплиментов.
– Граф N приезжал к вашему отцу?
– уточнил я.
– Да, сударь. Но, право, не знаю, зачем... Наверное, простой визит вежливости.
В прошлом месяце - значит, уже после майской реформы. Как занятно. Ингл поминал этого графа, как заговорщика и оппозиционера.
Повисла неловкая пауза, и в этот раз я счел долгом сменить тему:
– Так что же, барон привез цветок в коробке?
– В коробке?.. Кажется, да. Почему спрашиваете?
– Ну, странно как-то. Он вручил подарок за обедом, верно? Значит, сидел за столом с коробкой? Немного нелепо смотрится, не находите?
– С коробкой?.. Нет, после десерта заговорил о подарке, но спохватился, что оставил коробку в холле. Выбежал из-за стола и вскоре принес ее.
– Выбежал и вернулся с коробкой?
– Да.
– Скоро?
– За несколько минут... Но какая разница?
– И уходя, унес пустую коробку?
– Кажется, да...
– Благодарю, миледи.
Риана выглядела озадаченной и раздраженной.
– Я ответила на ваши вопросы?
Тут можно было с миром уйти, но...
– Нет, миледи, осталась еще масса. Не желаете ли прогуляться со мною вечерком?
– Вы о чем, сударь?
– Говорят, вы не выходите из дому и сохнете в тоске. А это так вредно для здоровья! Давайте же вечером выйдем во двор, пройдемся под луной, послушаем сверчков, пошепчемся...
– Вы забываетесь, сударь!
– О, нет. Лишь немного флиртую с вами. Если бы забылся...
– я подошел к ней, - то впился бы в ваши сочные губы и сунул язык вам в рот. А рукой залез бы под корсет и сжал гладкую полную грудь, чтобы вы ахнули.
– Подите прочь!
– бросила Риана и крикнула: - Расмус!
Пару секунд, пока рыцарь не ворвался к нам, я следил за ее лицом. Никакого смущения. Румянца не было, глаза не ушли в пол, только сузились от злости. Занятно.
А вот сир Расмус не смотрел на Риану, даже как-то нарочито не смотрел. Пробуравил меня свирепым взглядом:
– Что происходит, черт возьми?
– Я кончил беседу и готов осмотреть тело, - невинно ответил я.
Леди Риана не сочла нужным ничего добавить. Расмус вытолкал меня в коридор. Я успел заметить, как он коснулся глазами цветка и скривился от злости.
– Сир Расмус, когда успокоитесь, отведете меня к покойнику?
Он еще подышал, раздувая крылья носа. Сжал кулаки, разжал. Буркнул:
– Медведь проводит.
– Ну, значит, пойдем глядеть мертвяка, - говорил воин, спускаясь по лестнице. Он чуть косолапил, откуда, видно, и пошло прозвище.
– Мертвяк внизу лежит, в погребе. Но не там, где Часы, а в другом. Там прохладно, он должен быть в порядке. Только пять дней прошло.