Цветок камнеломки
Шрифт:
– Кальвин, - негромко позвал улыбчивый оператор, - не посмотрите ли?
Роботообразный офицер окатистой глыбой подплыл к нему, навис, перегибаясь к экрану.
– Того, что с заложницей, - проговорил он бесцветным голосом, - в первую очередь. Того, что на корточках - потом.
– Вот так?
– Пожалуй, - кивнул офицер, - прямо под столом. Очень хорошо. Который на корточках - тоже не увидит, темно.
Квач - насторожился, осторожно озираясь, потому что не то слышал что-то вроде шороха, не то - нет, но какое-то шевеление ему явно почудилось, а он привык доверять своему чутью, а точнее, -
– Кальвин, - негромко окликнул оператор и приглашающе мотнул головой в сторону второго кресла, - будете, или я Василька позову?
Именуемый Кальвином прочно устроился перед вторым пультом, напялил наушники и натянул на толстенные пальцы "кастеты", бывшие, похоже, совсем эластичными, волчьи глаза его вперились в экран.
Гнус, нагнув одну из фельдшериц лицом к стене, неторопливо щупал ее за разные места, время от времени покалывая ее острием заточки - для разнообразия. Это - отвлекало и позволяло пока что не думать ни о чем. Приоткрыв рот и дыша все более взволнованно, он начал неспеша, сантиметр за сантиметром задирать подол ее халата, и вдруг почувствовал легкую щекотку в правом предплечье, машинально почесав это место.
Квачу снова почудился шорох, он повернул голову и вдруг что-то скользнуло ему в ноздри, со страшной силой вцепившись в них изнутри. Причем держало это "что-то" намертво, из глаз градом лились слезы, но о том, чтоб хотя бы пошевелить головой не могло быть и речи, и он только судорожно открывал рот, как выброшенная на берег рыбина.
Илюха Гнус ощутил, как какие-то жгучие волокна сковали его правую руку, следом же притянув к ней левую. Руки были зажаты, как в тисках, так, что и не дернешься, невозможно, но от паники, которая ледяным кипятком обдала его спину, он все-таки дернулся, и в тот же миг рукава его тужурки превратились в аккуратно нарезанные ленты, руки покрылись кровавыми разводами, а сотни, тысячи невидимых жал, пронзив кожу, стальными крючьями вцепились ему в сами кости. Он тихонько, задушено взвыл, и замер в нелепой, чудовищно неудобной, пыточной позе, с полусогнутыми коленями, наклонившись вперед, - и не в силах двинуться даже на миллиметр.
Квач держался из последних сил, вдруг осознав, что будет если… Судорожно тер переносицу свободными от пут руками… Но все оказалось бесполезно: разинув рот так, что чуть не вывихнул челюсть, несколько раз судорожно дернувшись, как одержимый Священным Недугом, он чихнул.
– Говорил же я тебе, - укоризненно сказал улыбчивый оператор, глядя на экран, где освободившийся от захвата Квач судорожно зажимал то, что у него осталось от носа, захлёбываясь кровью, кашляя и пытаясь вопить. Между пальцев его торчало аккуратно, как на микротоме, нарезанное мясо, виднелись обнажившиеся, изрезанные кости и неудержимо лилась кровь, - так нет, умнее всех хочешь быть…
– Да-а, - протянул Кальвин, - неувязочка вышла. А жаль, у меня было еще так много вариантов…
Зуда, увидав, что случилось в считанные мгновения с его товарищами, молниеносно очнулся от своего дурмана и проявил завидную реакцию: он мгновенно, словно из тела
– Все, все, начальник, сдаюсь, сдаюсь! Не на-адо!!!
– Все, товарищ подполковник. Товар упакован. Можно забирать.
– Кальвин подумал еще немного.
– Хотя - нет, схожу-ка сам. Хоть подержусь…
– А чего это у него псевдоним такой странный, - спросил Завадовский, провожая офицера задумчивым взглядом, - почему - "Кальвин"?
– А почему - "псевдоним"?
– Искренне удивился оператор, как раз разминавший пальцы.
– Самая обыкновенная фамилия. Валериан Маркович Кальвин. Майор гэ-бэ.
… Начинавшиеся было беспорядки были прекращены спустя четверть часа в единый мах: пресловутого Чугуна вдруг выхватило из толпы зэков, воздело над землей метра на два и без малейшего усилия уволокло прочь, туда, где его со сдержанным нетерпением ждали трое гигантских мужиков в пятнистых комбинезонах и глухих шлемах.
XIV
– "Желтый", "Желтый", я "Зеро - раз", прием…
– "Зеро - единица", слышу вас хорошо, что случилось, прием…
– Цель парная, скоростная, почти строго на юг, сорок миль. Прошу инструкций.
– Вас радары трогали, а?
– Откуда? Мы - по маршруту, в обход.
– Любопытно. Курс? Прием…
– Э-э-э… Перехват. Все время их "трели", уже миль с сорока пяти, настойчивые, повторяю - настойчивые.
– С каждым часом все страньше и страньше. Не мешайте им. Связь по идентификации.
– Да, сэр.
– "Желтый", "Желтый", я "Зеро - раз", идентификация, повторяю…
– Слышу хорошо…
– Это "Флоггеры". Повторяю, пара "Флоггеров".
– Хорошо. Скоро отстанут. Это… триста миль от их базы. Конец связи.
– "Желтый", "Желтый", я "Зеро - раз", продолжают висеть.
– "Зеро - раз", - попробуйте осторожно их стряхнуть. В шутку. Понимаете? Конец связи.
– "Желтый", "Желтый", эти парни держатся, как привязанные. Прием…
– Просто "Флоггеры"? Этого не может быть. "Зеро - раз" - постарайтесь сблизиться и уточнить. Конец связи.
– "Желтый", "Желтый", это точно "Флоггеры". Произвел съемку, сэр. Прием…
– Обычные "Флоггеры" "Зеро - раз"? Прием…
– Точно "Флоггеры", модификация неизвестна, повторяю, - неизвестна. Как будто бы несколько ниже расположены плоскости, чуть приподнят "фонарь" кабины, чуть расширена передняя часть. И еще… Ладно, сэр. Прием…
– Что такое, "Зеро - единица"? Говорите…
– Сэр, они как-то по-другому шевелятся…Не могу объяснить, сэр. Очень, очень хорошая маневренность. Прием…
Сэр - молчал, потому что ему было-таки о чем подумать. Наконец, послышалось:
– Сколько времени вы там вообще крутитесь, "Зеро - раз", "Зеро - двойка"? Прием…
– Семнадцать минут, сэр. Прием…
– И они так и не собираются отваливать? Прием…
– Нет, сэр. Совсем непохоже. Прием…
– Курс на базу. Ральф, по прибытию я хочу видеть подробный рапорт по форме на своем столе. Обо всем, что видел, слышал и даже чуял.