Цветок на ветру
Шрифт:
Он похлопал Зою по плечу.
— Это ты не волнуйся. Я старый, мне уже все равно. А у тебя малыш будет.
— Да как же тут не волноваться?! Руслан просто в ярости.
— Боже ты мой! Да как же они могли?! Ведь все знали, что ты в положении. И эта тоже хороша — Надежда Ивановна. Неужели не могла кому-нибудь другому пожаловаться?! — продолжал возмущаться Дмитрий Александрович, но Зоя его не слышала. Она смотрела из окна на замерзший пруд, на котором ребятишки катались на коньках. Когда она была маленькой, дедушка тоже водил ее
«А вот мама никогда не ходила со мной на каток», — почему-то подумала Зоя, и ей стало совсем грустно. Сегодня она сразу разочаровалась и в маме, и в Руслане. Ну Руслана еще можно оправдать, он разозлился на нее, но мама… Неужели она не могла вести себя помягче? Пожалеть как в детстве, пообещать, что она все уладит. Дождаться Руслана, в конце концов. А то убежала из дома как… как… Как будто ей все равно, что будет. Зоя вытерла скатившуюся по щеке слезу и поспешно вышла из комнаты. Ей хотелось, наконец, остаться одной. Подготовить какие-то слова, которые она скажет Руслану. Никак нельзя, чтобы они сейчас ссорились, у них скоро родится малыш и будет настоящая семья. И только это сейчас самое главное. Зоя вздохнула. Как хорошо, если и Руслан это поймет. Он ведь хоть и вспыльчивый, но отходчивый.
Глава 17
Руслан пришел, когда Зоя уже лежала в постели, пытаясь читать.
— Где ты был? — спросила она, приподнимаясь на локте, чтобы получше его разглядеть.
Он опустился в кресло, стоящее напротив кровати, прямо в куртке. Зоя поразилась, как изменилось его лицо. Такие лица, бывают у людей, перенесших смерть близкого человека.
— Где ты был? — дрожащим голосом опять спросила Зоя, заметив странные бурые пятна на его руках.
Он повернулся к ней, и его лицо исказилось гримасой.
— Ты хочешь узнать, где я был? Я был в их гнездышке, там, откуда твоя обожаемая мама тебя выставила, чтобы мы не мешали.
— Ты был в Кузьминках?
— Да. Я хотел убить его. Он разрушил мою жизнь, когда я был так счастлив.
Зоя почувствовала, что ее охватывает ужас, глаза у Руслана были совершенно безумными.
Руслан захохотал. Смех, отразившись от высоких стен, усилился. Зоя сжалась в комок.
— Что же ты не спрашиваешь, убил ли я своего отца? Или он теперь мой тесть и твой отец? Он не собирается удочерить тебя, Зоя? Наверно, ты не можешь быть моей женой. Теперь ты мне сестра. Как Марина.
— Ты сумасшедший, — Зоя почувствовала, что от страха вся дрожит. «Что же он наделал там, в Кузьминках»? — думала она с ужасом, замечая, как он достает из кармана охотничий нож в пятнах крови.
Руслан горько улыбнулся.
— Я хотел убить его, чтобы он больше никогда не смог причинить боль ни мне, ни моей матери. Но он увернулся, и я не попал в сердце. Он хочет жить, подлюка.
— Ты ранил его? — прошептала Зоя, неожиданно почувствовав, что ей трудно дышать. Весь этот кошмар не мог быть правдой. Да
— Да, но твоя мамочка успела вовремя и выставила меня за дверь. Да не бойся ты, — сказал он, заметив испуг на Зоином лице, — Я не тронул ее. Все-таки она твоя мать. А ты моя жена или моя сестра? — он дико захохотал, а Зоя бросилась из комнаты к телефону, молясь про себя, чтобы дедушка крепко спал и ничего не услышал. Она набрала мамин номер, и Диана Дмитриевна сняла трубку.
— Мама, что там происходит?
— Уговариваю Андрея Валерьевича поехать в больницу, — Диана Дмитриевна была взволнована.
— Что с ним?
— Руслан ударил его ножом, он истекает кровью, но не хочет никуда ехать.
В трубке Зоя услышала голос Андрея Валерьевича.
— Что он говорит?
— Говорит, чтобы ты не волновалась, это не опасно.
— Дай ему трубку, — попросила она.
— Зоя, все в порядке, — голос у него был слабый. — Это просто царапина, а в больницу я не хочу обращаться, чтобы не было лишних вопросов. Я немного понимаю в этом деле, он не попал в сердце, а только в плечо. Жаль, что твоя мать не умеет делать перевязки. Руслан пришел?
— Да.
— Ну и хорошо. Успокой его, он бывает иногда нервным. Ничего страшного не произошло. Наверно, я это заслужил. Я на самом деле не всегда правильно к нему относился. Ты береги себя и ложись спать. Думай о ребенке. Завтра все будет хорошо, передаю трубку маме.
Но Диана Дмитриевна не стала разговаривать с Зоей, только сказала, что перезвонит утром.
Зоя повесила трубку и только тут подумала о ребенке, он уже давно отчаянно толкался, словно и ему тоже не нравилась эта ситуация. Зоя положила руку на живот и медленно пошла в спальню.
Руслан сидел в той же позе, по-прежнему в куртке и ботинках. Сейчас, проходя мимо, она заметила, что от него пахнет спиртным. Она сама не могла понять, что же она чувствовала к своему мужу — жалость, презрение или что-то еще, чему нет названия.
Руслан схватил ее за руку:
— Ну что, этот гад жив?
— Руслан, как ты можешь? Он же твой отец. Я тебя не понимаю.
— А ты и не можешь понять, ты не росла так, как я. Тебя никто не бил и не издевался над тобой и особенно над матерью. Она плакала, а этот негодяй смеялся и рассказывал ей о своих любовницах.
— Знаешь, что, — Зоя освободила руку и села на кровать, — По-моему, половина из того, что ты говоришь, плод твоего больного воображения. Твой отец не кажется таким негодяем. И если бы он был таким, как ты рассказываешь, он бы сейчас поехал в больницу, а не пытался бы остановить кровотечение самостоятельно.
— Не волнуйся, — его лицо исказилось гримасой, — С такими, как он, никогда ничего не случается. Они рождены, чтобы мучить других, а не мучиться самим. К тому же, твоя мамочка позаботится о нем, не так ли? Зоя, а ты знаешь, что твоя мать страшный человек?