Цветок орхидеи
Шрифт:
Однако тревожный взгляд Джо напугал Гарленда. Он сел и тоже стал прислушиваться.
За дверью скрипнула половица, затем еще одна. Кто-то приближался, осторожно скользя вдоль коридора и придерживаясь рукой за стену.
– Может, это Борис Карлофф [4] , – пошутил Гарленд, однако улыбка застыла на его губах. – Ну и жуть. Проверь, Джо. Посмотри, кто там.
4
Карлофф Борис – английский киноактер (1887–1969),
– Посмотри сам, – прошептал Джо. – Я и за сто долларов не выйду отсюда.
Оба остались на месте.
Чья-то рука скользнула по двери, снова заскрипела половица, затем послышались торопливые шаги. Оба мужчины вскочили. С Гарленда слетело одеяло, а Джо опрокинул кресло. Спустя мгновение хлопнула задняя дверь, и в коридор ворвалась мощная струя холодного воздуха.
– Кто это был? – испуганно спросил Джо.
– Ну и болван же ты! Кто-то просто вышел на улицу, – проворчал Гарленд и снова сел на постель. – Что с тобой? Ты нервируешь меня.
Судорожным движением Джо пригладил волосы.
– Сегодня я весь дрожу от страха, – ответил Джо. – Та баба орет во все горло. А тут еще гроза… – Он вновь прислушался, не спуская глаз с двери.
– Не паникуй, – отрывисто сказал Гарленд, – а то и сам угодишь в палату, обитую войлоком.
– Послушай! – перебил его Джо. – Слышишь? Это собака.
Где-то в саду заунывно выла собака. Ветер подхватил и унес ее вой.
– Почему бы собаке не выть, если ей хочется? – с тревогой спросил Гарленд.
– Только не так, – ответил Джо. Его лицо окаменело. – Собака воет так, когда до смерти напугана. Кто-то там нагнал на нее страху.
Оба прислушивались к скорбному собачьему вою. Гарленд невольно вздрогнул.
– Ты завел меня. Придется встать, – сердито сказал он, поднялся и посмотрел через окно в дождливую темную ночь. – Ничего не видно. Может, нам выйти и наподдать собаке, чтобы перестала выть.
– Только не я, – взмолился Джо и снова сел. – Ни за какие деньги не выйду в такой мрак.
Новый звук – пронзительный звон колокола – заставил его вскочить.
– Тревога! – крикнул Гарленд, хватая плащ. – Шевелись, Джо. Скорее наверх. Кто-то сбежал!
– Тревога? – тупо переспросил Джо. Он чувствовал, как по его спине пробежал холод и достиг корней волос на голове.
– Одна из помешанных вырвалась на свободу! – заорал Гарленд и мимо Джо устремился к двери. – Нравится тебе или нет, но придется идти в эту темень.
– Выходит, мы слышали шаги помешанной. Это она сбежала. Вот почему выла собака, – заключил Джо, оставаясь на месте.
Но Гарленд уже бежал вдоль коридора, и Джо, боясь остаться в одиночестве, неуверенно последовал за ним. Сквозь мощные порывы ветра и шум дождя снова послышался вой собаки.
Шериф Кэмп стряхнул воду с широкополой шляпы и вслед за медсестрой прошел в кабинет доктора Треверса.
– Доктор, я слышал, у вас происшествие, – сказал он, пожимая руку высокому, угловатому человеку, вышедшему ему навстречу. – Сбежала одна из ваших пациенток, да?
Треверс кивнул. Его глубоко посаженные глаза излучали тревогу.
– Пока мы тут разговариваем, мои люди уже
Шериф Кэмп подергал усы, пожелтевшие от табачного дыма. Его бесцветные глаза смотрели со страхом.
– Это правда? – спросил он, растягивая слова.
– Я оказался в весьма щекотливом положении, – продолжал Треверс. – Если это известие попадет на полосы газет, мне грозит разорение. Сбежала одна из тех пациенток, кого я не имею права упустить.
– Доктор, я помогу, если сумею, – заверил Кэмп и сел. – Можете положиться на меня.
– Знаю, – ответил Треверс, расхаживая по кабинету. Затем он резко заговорил снова: – Эта пациентка – наследница Джона Блэндиша. Это вам что-нибудь говорит?
Кэмп нахмурился:
– Джон Блэндиш? Это имя мне знакомо. Вы имеете в виду миллионера, дочь которого похитили лет двадцать назад?
– Совершенно верно. Мы должны вернуть ее, прежде чем кто-либо узнает, что она совершила побег. Только вспомните, какая шумиха поднялась после того, как в прошлом году скончался Джон Блэндиш. Если о побеге узнают, все начнется снова, и тогда можно закрывать мое заведение.
– Не волнуйтесь, доктор, – спокойно сказал Кэмп. – Мы вернем ее. – Он подергал усы и продолжил: – Говорите, она наследница Блэндиша? О чем он только думал, когда завещал деньги сумасшедшей? Не вижу в этом никакой логики.
– Она приходилась ему незаконной внучкой, – сказал Треверс, понизив голос. – Но это строго между нами.
– Можете рассказать мне об этом еще раз? – спросил Кэмп, сев прямо.
– Дочь Блэндиша похитил ненормальный, маниакальный убийца, – после некоторых колебаний заговорил Треверс. – Дочь вызволили лишь после того, как она пробыла в его руках несколько месяцев. Вы, наверно, помните, что она покончила с собой… Выбросилась из окна и умерла от полученных травм.
– Да, я знаю об этом, – нетерпеливо подтвердил Кэмп.
– А вот кое-что, чего вы не знаете: она умерла не сразу. Прежде родила дочку. Пришлось сделать кесарево сечение, которое дочь Блэндиша не пережила. И еще один факт, который вам неизвестен: отцом девочки был ее похититель – Гриссом.
Кэмп надул щеки.
– Эта девочка выросла и стала вашей пациенткой? Вы это имеете в виду?
Треверс кивнул.
– Эта девочка по имени Кэрол – вылитая мать. Блэндиш не выносил ее присутствия. Кэрол воспитали приемные родители. Блэндиш никогда не общался с ней, но она ни в чем не нуждалась. Из-за того обстоятельства, что ее отец был слабоумным, Кэрол находилась под наблюдением врачей, но в первые восемь лет ее жизни не было никаких признаков того, что психические отклонения достались ей в наследство от отца. Однако за ней все время наблюдали. В десять лет она перестала общаться с другими детьми, замкнулась, стала проявлять буйный нрав. Блэндишу сообщили об этом, и он нанял сестру-психиатра, которая следила за девочкой. Ее нрав становился все буйнее, и вскоре выяснилось, что к ней нельзя подпускать физически более слабых детей. Когда Кэрол исполнилось девятнадцать лет, потребовалось подвергнуть ее медицинскому освидетельствованию. Последние три года она является моей пациенткой.