Цветы подо льдом

Юинг Джин Росс

Она дотянулась другой рукой до его шеи – сильной, бугристой от проступающих мышц. Доминик слегка наклонился. Этого было достаточно, чтобы ее пальцы могли коснуться его блестящих волос, более мягких, чем она ожидала, а ее губы оказались в нескольких дюймах от его рта. Чем это может кончиться? Он ее поцелует? Или повалит на кровать, чтобы совершить грубое насилие? Она приоткрыла рот и, когда холод сознания совершаемого бесчестья проник в ее сердце, приготовилась выполнить обещание.

Доминик улыбнулся, ямочки на его щеках стали

заметнее. Он властно притянул Кэтриону к себе. Сладостное чувство согревало ее кожу. Пламя могло разгореться в любой момент – так вспыхивает молния в темных летних облаках.

У него затрепетали ноздри, когда его рука быстро спустилась по ее шее и через платье провела по ее груди. От соприкосновения с его пальцами сосок мгновенно поднялся; волна удовольствия, пробежав по телу, переместилась в живот. Ей хотелось согнуть колени, развести бедра и позволить ему войти в себя. О Боже, неужели это происходит с ней?

Пальцы Доминика неожиданно остановились.

– Идите с Богом! – Он оттолкнул ее и опустил руки. – Не предлагайте себя распутнику, если не имеете настоящего желания, или я овладею вами прямо сейчас, на этой постели. Неужели во имя спасения чужого ребенка стоит жертвовать своей невинностью?

Кэтриона без сил упала в кресло. А если бы он поцеловал ее? «Дева Мария, матерь Божья, помоги!» Чтобы скрыть дрожь, она скрестила руки на груди.

– Откуда вам знать, кто я и чего я стою?

Доминик отвернулся и, приблизившись к кровати, опустил глаза на покрывало.

– Конечно, я не могу знать. Хотя я хотел бы, видит Бог, хотел бы, чтобы вы и в самом деле были распутницей. Но вы не такая.

Кэтриона опустила глаза.

– Там остался ребенок, – упрямо твердила она. – И только вы можете спасти его. Все прочее не имеет значения.

Это по крайней мере было правдой.

Доминик откинул в сторону полу пиджака и небрежно сунул руку в карман брюк.

– Ну, коли так, начнем собираться в Шотландию, мисс Синклер. Будем спасать несчастного ребенка.

– Так вы едете?! – недоверчиво воскликнула она. Его ухмылка показалась ей просто неприличной.

– Помимо благородных целей меня разбирает любопытство. Дьявольски интересно, кто же его отец! Но...

Кэтриона все еще ощущала прикосновение его пальцев и пульсацию внизу живота, в том месте, где сходятся бедра.

– Но?

– Вы ясно представляете, кто я, и с таким человеком поедете в одной карете. Что подумают о вас в респектабельном семействе из Стерлинга? Связать свое имя с моим, пусть даже на короткое время, равносильно гибели. После этого вы никогда не найдете себе работу. Вы ведь не можете допустить этого, не правда ли, мисс Синклер?

Она глубоко вздохнула:

– Меня это не волнует.

– Вы по-прежнему предлагаете себя, хотя знаете наверняка, что ваш контракт в Стирлинге полетит к черту?

– Я не откажусь от своего слова.

Доминик засмеялся:

– Я тоже, но, клянусь, поеду только в том случае,

если мы будем вместе. Я настаиваю на этом. Раз так, сплетен нам не избежать, и я не понимаю, как вы можете добровольно жертвовать своей репутацией! – Он умолк и задумался, будто что-то прикидывал. – Знаете, что мы с вами сделаем, мисс Синклер? Мы поедем туда тайком. Прокрадемся в Шотландию, как мыши под деревянный пол. Вам придется полностью положиться на меня. Вы не будете мешать мне делать все приготовления, которые я сочту уместными. Тогда ваша репутация не пострадает.

Короткое время ее будущее висело на волоске, и вот ситуация разрешилась.

– Я не ожидала, что вы окажетесь столь великодушным. – Кэтриона даже не пыталась скрыть удивление. – И какова будет цена?

Доминик небрежно пробежал рукой по резному столбику кровати.

– Ваше целомудрие, разумеется. Ваша добродетель, но в истинном понимании. Я хочу, чтобы вы подошли к этому осознанно, и не стану брать вас силой. Вам это кажется странным?

Кэтриона пристально посмотрела ему в лицо.

– Мне не нужно ни вашего смущения, ни притворства, – продолжал Доминик. – Я поеду в Эдинбург, даже возьму на себя все заботы о ребенке, но взамен не только потребую вашу целомудренность, но и посягну на ваше сердце. И еще, вам придется примириться с моим отвратительным характером. Это мои окончательные условия. Вы готовы заключить такое соглашение?

«Я возьму на себя все заботы о ребенке». Облегченно вздохнув, Кэтриона кивнула:

– Я согласна.

Ботинки тяжело зашлепали по деревянным половицам, и тут же в ее руке оказался носовой платок.

– Это слезы счастья? – тихо спросил Доминик, награждая ее улыбкой; однако в голосе его все еще чувствовалось недоверие. – Не будьте слишком самонадеянны. Ваше сердце будет разбито, я вам гарантирую. Что вы скажете на это?

Кэтриона встретила его взгляд со всем презрением, на какое только была способна.

– Я сумею вам противостоять, майор Уиндхэм.

– О, нет, моя дорогая, не сумеете – эту игру женщины всегда проигрывают. Вы не боитесь, что те ужасные истории, которые обо мне рассказывают, соответствуют действительности? – По голосу невозможно было понять, говорит ли он это серьезно. – С кем сейчас ребенок? – неожиданно спросил он.

– Со своей няней. Миссис Макки обещала побыть с ним месяц.

– Тогда нужно отправляться немедленно. Мы ничего не скажем лорду Уиндрашу, иначе мой брат не упустит случая показать свое благородство и попытается вмешаться. Утром Джек отправляется в деревню, так что не будем нарушать его планов: пусть себе едет, а мы продолжим нашу пьесу. Теперь ложитесь спать, вам нужно отдохнуть. – Он поднес ее руку к губам. – За наше путешествие, мадам, – и ваше совращение.

Кэтриона не отрываясь смотрела вслед Доминику. Осторожные выверенные движения хищника. В дверях он остановился и повернулся, чтобы улыбнуться ей.