Cын Снежной Королевы

Палитко Станислав Андреевич

Аррис на эти разговоры только улыбался - ему, как магу Воздуха было приятно видеть такую тягу к небесам у юных волшебников, но сам он полетами на метлах не очень интересовался, считая их неудобными. В конце концов, в реальной боевой ситуации волшебникам, до великих не дотягивающим, нужны две свободных руки для удержания меча и жезла или меча и щита, а управлять метлой ногами было, насколько ему известно, практически невозможно.

Правда, и среди родившихся в семьях волшебников были исключения. Так, Невилл признался, что у него в жизни не было метлы, потому что бабушка строго-настрого запрещала

ему даже думать о полетах. Аррис был с ней категорически не согласен - да, Невилл умудрялся попадать в самые невероятные истории, даже стоя на двух ногах, но это не повод лишать юного волшебника неба.

Гермиона Грейнджер, выросшая в семье маглов, в ожидании предстоящих полетов нервничала не меньше Невилла. Если бы полетам можно было научиться по учебнику, Гермиона бы уже парила в небесах лучше любой птицы, но это было невозможно. Хотя Гермиона, надо отдать ей должное, не могла не предпринять хотя бы одну попытку. Во вторник за завтраком она утомляла всех сидевших за столом, цитируя советы и подсказки начинающим летать, которые почерпнула из библиотечной книги под названием "История квиддича". Правда, Невилл слушал ее очень внимательно, не пропуская ни одного слова и постоянно переспрашивая. Видимо, он рассчитывал, что несколько часов спустя теория поможет ему удержаться на метле. Но остальные были очень рады, когда лекция Гермионы оборвалась с появлением почты.

В этот раз сова-сипуха Невилла принесла ему маленький сверток, посланный бабушкой. Невилл ужасно обрадовался и, вскрыв сверток, показал всем небольшой стеклянный шар. Казалось, что шар заполнен белым дымом.

–  Это напоминалка! - пояснил Невилл. - Бабушка знает, что я постоянно обо всем забываю, а этот шар подсказывает, что ты что-то забыл сделать. Вот смотрите - надо взять его в руку, крепко сжать и, если он покраснеет...

Лицо Невилла вытянулось - шар в его руке внезапно окрасился в ярко-красный цвет.

–  Ну вот... - растерянно произнес Невилл.

Он попытался вспомнить, о чем именно он забыл, когда Драко Малфой, проходивший мимо, выхватил шар у него из рук.

Несколько гриффиндорцев одновременно вскочили на ноги. Не то чтобы им так уж хотелось драться - все же совсем неподалеку были друзья Малфоя, превосходившие первокурсников Гриффиндора по габаритам, - но и отступать было нельзя. Аррис просто поднял голову от завтрака и негромко сказал три слова.

– Положи на место, - и послушный ветер разнес его слова по всему залу дыханием зимы.

Температура в Большом Зале упала на несколько градусов, а Малфой замер. Но тут между ними встала профессор МакГонагалл, у которой нюх на всякого рода неприятности был острее, чем у любого преподавателя Хогвартса.

–  Что происходит? - строго спросила она.

–  Малфой отнял у меня напоминалку, профессор, - объяснил Невилл.

Пришедший в себя Малфой помрачнел и уронил напоминалку на стол перед Невиллом.

–  Я просто хотел посмотреть, профессор, - невинным голосом произнес он и пошел прочь, боязливо ссутулившись. Казалось, он пытается уменьшиться и тем самым избежать возможного гнева профессора МакГонагалл, которая его просто не заметит.

Волшебница же повернулась к Аррису.

– Мистер Северный.

Аррис не прореагировал,

но температура вернулась в норму. Волшебница вздохнула и пошла назад к преподавательскому столу.

– Круто! Как ты это сделал?
– поинтересовался Рон Уизли.

– Воздух, - ответил Аррис.
– Всего лишь легкий контроль воздуха.

***

В три тридцать первокурсники Гриффиндора торопливым шагом подходили к площадке, где обучали полетам. День был солнечным и ясным, дул легкий ветерок, и трава шуршала под ногами. Ученики дружным строем спускались с холма, направляясь к ровной поляне, которая находилась как можно дальше от Запретного леса, мрачно покачивающего верхушками деревьев.

Первокурсники из Слизерина были уже там - как и двадцать метел, лежавших в ряд на земле. Аррис вспомнил, как Джордж и Фред Уизли жаловались на школьные метлы, уверяя, что некоторые из них начинают вибрировать, если на них подняться слишком высоко, а некоторые всегда забирают влево.

Наконец появилась преподавательница полетов, мадам Трюк. У нее были короткие седые волосы и желтые глаза, как у ястреба.

–  Ну и чего вы ждете?! - рявкнула она. - Каждый встает напротив метлы - давайте, пошевеливайтесь.

Маг Воздуха брезгливо посмотрел на метлу, напротив которой оказался. Она была довольно старой, и несколько ее прутьев торчали в разные стороны.

–  Вытяните правую руку над метлой! - скомандовала мадам Трюк, встав перед строем. - И скажите: "Вверх!"

–  ВВЕРХ! - крикнуло девятнадцать голосов - все, кроме самого Арриса.

У Невилла метла вообще не сдвинулась с места, а у Гермионы Грэйнджер метла почему-то покатилась по земле. Аррис подумал, что, возможно, метлы ведут себя, как ездовые волки, - они чувствуют, кто их не может приручить, и не подчиняются этому человеку или ледяннику. Ведь когда Невилл произносил команду "Вверх!", его голос так дрожал, что становилось понятно, что он предпочтет остаться на земле. Правда, неясно, зачем было придавать полетному артефакту тень звериного сознания, ничему, кроме простейших команд все равно не обучить...

Затем мадам Трюк показала ученикам, как нужно садиться на метлу, чтобы не соскользнуть с нее в воздухе, и пошла вдоль шеренги, проверяя, насколько правильно они держат свои метлы. Рон были счастлив, когда мадам Трюк резко сообщила его вечному оппоненту, что он неправильно держит метлу.

–  Но я летаю не первый год! - горячо возразил Малфой. В его голосе была обида.

Тогда мадам Трюк громко и четко объяснила ему, что это всего лишь означает, что он неправильно летал все эти годы. Малфой выслушал ее молча, наверное, поняв, что если продолжить дискуссию, то может выясниться, что он вовсе не такой специалист, каким хотел казаться.

– Мистер Северный, я что сказала сделать?
– сказала женщина, подойдя к Аррису.

Великий маг напитал магией заклинание поступи ветра и подлетел на два метра вверх, спокойно смотря на преподавательницу.

– В тот миг, когда я, в спокойной обстановке, при полных силах, неожиданно не смогу подняться в небо, это будет значить, что я не только мертв, но и мою душу просто сожрали. Ибо Воздух во мне и мне не надо прилагать усилия для того, чтобы услышать зов бесконечных небес.