Цюрих

Когда мы готовились к отъезду из Цюриха, я решил оставить нашу квартиру в таком же идеальном порядке, в каком мы ее получили, когда въехали два года назад. Служащий Федерального института технологии, которому принадлежало здание, непременно приедет, чтобы осмотреть квартиру. Эти ревизии, которых иностранцы, снимающие тут квартиры, ожидали с трепетом, неизменно отличались особой строгостью. Я хотел стать первым Auslander [1] , который произведет благоприятное впечатление на инспектора.

Достичь этого было не так просто: стены были белыми, столы были белыми, книжные полки, шкафы и тумбочки около кроватей тоже были выкрашены в белый цвет. Одним словом, все поверхности в квартире сверкали белизной, за исключением полов, выполненных из прекрасного светлого дерева. Но я уже приобрел неплохие навыки уборщика и, поскольку прожил в Швейцарии уже два года, имел ясное представление о том, какие требования будет предъявлять инспектор. Я решил принять вызов и самонадеянно поклялся, что когда мы будем уезжать, квартира будет выглядеть безукоризненно.

Вскоре я понял, насколько трудную задачу предстояло решить. Каждый шаг в непротертых ботинках, каждая капля пролитого кофе, каждое прикосновение потной ладони, да просто неосторожный выдох оставляли повсюду следы. Мы с Лайзой жили в обстановке приятного домашнего беспорядка, и это принесло свои плоды. В стенах красовались дырки от гвоздей, на которые мы вешали картины. Мы никогда не вытирали пыль под кроватями. Прежний жилец выехал в спешке, поэтому привлечь его к ответственности не было никакой возможности. Да, привести эту квартиру в надлежащий вид будет очень непросто.

Мне сразу стало ясно, что главной проблемой будет духовка. Вспоминаю, как наши американские друзья как-то пригласили нас на барбекью [2] . Гриль стоял на балконе, на пятом этаже дома в Дюбендорфе, окруженного другими жилыми домами, и соблазнительный запах жареного цыпленка и гамбургеров устремлялся во влажное летнее небо, когда внизу вдруг раздался вой сирен и целая вереница пожарных машин остановилась под окнами. Из них выскочили десятки пожарных, готовые сражаться до последнего с нашим огнедышащим грилем. Какой-то сосед позвонил в полицию и сообщил, что на нашем балконе возгорание. Мы все объяснили пожарным. Они кивали, мрачно глядя на клубы густого дыма, тогда и нам уже показалось, что разводить барбекью в городских условиях просто безумие.

Поэтому я не стал покупать гриль для нашего балкона. Вместо этого я жарил кебаб под соусом терияки в духовке, и вкус у него был отличный. Мы любим соус терияки, моя мать вычитала рецепт этого соуса много лет назад в журнале, но туда нужно добавлять тростниковый сахар, в этом и заключается самая большая сложность. При нагревании жидкий тростниковый сахар «карамелизуется» (как выражается Лайза и ее коллеги-химики). В результате на всех стенках духовки появляются коричневые пятнышки, которые невозможно отчистить. На них не действует ни чистящий порошок, ни жидкость «Джонсон и Джонсон». Сейчас я уже понимаю, что «карамелизация» это нечто вроде отвердения керамики. Снять капли со стенок мог разве что лазер, я же вооружен был только проволочной мочалкой. Но я пошел на приступ.

И началось соревнование. Что окажется более стойким: мои пальцы или пятна? Конечно, я сразу содрал себе пальцы. Но кожа нарастет, а вот пятен больше не

будет. Только чудо регенерации плоти помогло мне выиграть эту грандиозную битву. В течение следующих двух дней (только представьте, что значит провести 15 часов не отрывая взгляда от куба объемом в два фута!) я отчистил все пятна, одно за другим, час за часом все более распаляясь от упорства моего врага.

Наконец можно было торжествовать: стальной куб духовки блистал чистотой. Теперь ей не страшна никакая инспекция. Я гордо ходил по квартире, полный ярости и торжества, готовый разделаться таким же образом со всей оставшейся грязью.

Затем я развернул наступление на кухню. Остатки пищи в каждом уголке, в каждой щели. Но, к счастью, пища не карамелизуется. Пятна исчезали моментально. Я был сам мистер Чистота, моя душа была чиста, а руки всесильны. Я включил стереозаписи Бетховена, те фрагменты его произведений, в которых звучит дикая, слепая энергия Вселенной: Большую Фугу, вторую часть Девятой симфонии, финал Седьмой симфонии и Hammerklavier. Я был еще одним воплощением этой неукротимой энергии Вселенной, я чистил, танцуя, черпая силы в причудливой музыке Чарли Паркера, групп «Йес», «Соленые Орехи» и «Постоянное Изменение». Очень скоро кухня засверкала, как экспонат промышленной выставки. Она пройдет любую инспекцию.

Остальные комнаты практически не оказали никакого сопротивления. Пыль? Что мне какая-то пыль! Я — дикая, слепая энергия Вселенной! Сейчас вся пыль под кроватями исчезнет! Когда я вычищал пух из пылесоса, то срезал себе кончик правого указательного пальца, и пришлось следить, чтобы кровь не попала на стены. Но это был единственный ответный удар. Вскоре и здесь все сияло чистотой.

После этого, вдохновленный достигнутыми успехами, я решил, что пришло время отработать мелочи. Сейчас я добьюсь идеального порядка! Сначала я решил не заниматься полами, потому что они выглядели вполне чистыми и не вызвали бы замечаний у инспектора, но теперь, когда все так блестело, я заметил, что около дверей остались небольшие темные отметины, маленькие, почти незаметные неровности деревянного пола, в которых бесстыдно скопилась грязь. Я купил полироль для дерева и принялся за полы. Когда я закончил, пол блестел под стать льду.

Вслед за этим я вытер пыль с книжных полок, которые поднимались к самому потолку. Зашпаклевал дырки от гвоздей в стенах. Стены стали совершенно гладкими, но мне показалось, что в тех местах, где нанесена шпаклевка, появились светлые пятна. Я несколько секунд походил по комнате, и вдруг мне в голову пришла замечательная мысль: я нашел в одном из ящиков жидкость для корректировки печатного текста и кое-что подкрасил. Это было как раз то, что нужно. Щербинки около дверей, царапина на стене, оставленная спинкой стула, исчезли в мгновение ока. Корректирующая жидкость оказалась идеальным средством.

Всю ту неделю, когда мной владела страсть к наведению порядка, даже вечерами, когда я сидел с друзьями за бокалом вина, руки мои пульсировали жаждой действия. Однажды вечером я случайно услышал, как одна знакомая из Израиля рассказывала о том, Как ее подруга из Швейцарии развинтила рамы двойных окон в своей квартире, чтобы почистить их изнутри. Я вскочил со стула пораженный, с открытым ртом: как раз днем я заметил пыль внутри двойных рам и решил, что здесь-то уж не смогу ничего придумать. Мне даже в голову не приходило, что можно развинтить рамы! Но швейцарцы-то знают, как следует поступать в таких случаях! На следующий день я нашел отвертку, развинтил рамы и натирал их до тех пор, пока запястья не онемели. Оба стекла засияли с двух сторон. Теперь инспекции можно было не бояться.