D/Sсонанс

Тимина Светлана

... На следующий день я прибыл в ресторан японской кухни на десять минут раньше и был приятно удивлен, увидев ее у бара. Стало быть, с опозданиями покончено? Юлька выглядела как никогда трогательно, ее темные волосы были схвачены по бокам в два трогательных хвостика.

– Я с тренировки, - улыбнулась Юлька, ответив на мой поцелуй. В спортивном стиле она смотрелась стол беззащитно, что мне стало еще труднее держать себя в руках.

Я подхватил ее за талию, и, не обращая внимания на других посетителей, закружил в воздухе. Мне очень сильно ее не хватало все это время. Она сперва испуганно огляделась по сторонам,

но уже вскоре, расслабившись, со смехом обхватила мою шею.

Я донес ее, свежую после душа, пахнущую тонкими дорогими духами, до столика и осторожно опустил на диван. Она раскраснелась, это было заметно даже в полумраке, но ее глаза сверкали. Официант, высокий парень с длинными, стянутыми в хвост волосами, скользнул по ее фигуре заинтересованным взглядом, но Юлька расправила плечи, дерзко встретив его взгляд. Я ощутил желание сказать ему что-то резкое. Это моя девочка, кажется, я подробно это всем продемонстрировал. Юлька покрутила в пальцах хвостик своих волос и оценивающе оглядела парня с головы до ног. Я было напрягся, но официант уже ретировался, с трудом скрывая смущение. Пожалуй, стоит вызвать менеджера и высказать свои претензии по поводу хамства персонала.

Я кормил ее роллами из своих рук, с трудом удерживая хаси в правильном положении. Ее язычок облизывал палочки с утонченным эротизмом, при этом периодически касаясь моих пальцев.

В разговоре выяснилось, что выходные у нее заняты.

С ней мои эмоции словно впадали в затяжной транс, иногда выстреливая фейерверками. Я отрывками вспоминал потом безумство прямо в машине - ехать ко мне Юлька наотрез отказалась. Но, тем не менее, проявила инициативу сама. Я донес ее на руках до квартиры, надеясь заскочить на кофе, но моя девочка была настроена категорично.

– Нет, Дима. И на праздники меня не будет. Не звони, телефон будет вне зоны доступа...

Юля

Я сладко, с грацией довольной сиамской кошки потянулась на шелковых простынях и вытянула вверх руку, любуясь магическим мерцанием почти черных сапфиров по периметру золотого браслета. Это было настоящее произведение ювелирного искусства - абстрактное переплетение золотых звеньев и крупные сапфиры прямоугольной огранки. Золотая змейка нежно ласкала мое тонкое запястье, и от этого по телу бежали легкие разряды тока. Лучшие друзья девушек - бриллианты, лучшие друзья уникальной девушки - сапфиры.

Вадим лежал рядом, не сводя глаз с моего довольного лица. Наверное, я даже самой себе не могла ответить на вопрос, что же вызвало такую реакцию - его подарок или же его мастерство в постели, от которого я очень быстро взлетела на гребне двух оргазмов. Впрочем, с ним никогда не было плохо за все то время, что мы провели вместе. Скорее, это было беспечное существование беззаботной, самодовольной и не притесняемой ничем девочки. Ощущение свободы не покидало меня ни на миг.

Я оторвалась о созерцания браслета и перевернулась на живот, с улыбкой встречая взгляд Вадима. Мне было тихо и спокойно. Я больше не замечала крикливого пафоса гостиничного номера самого дорогого в городе отеля. Хотя, изначально меня несколько напрягло его нежелание остановить свой выбор на моей квартире. Поразмыслив, я пришла к выводу, что все логично. Женат, и это мера предосторожности. Плюс меньше пересудов бабулям у подъезда.

Что до Вадика... По сути, он заменил мне отца,

которого, можно считать, у меня никогда и не было. Отец бросил нас, когда мне исполнилось девять лет, а Настеньке, соответственно, пять. Просто так, ничего не поясняя. Настя ревела белугой, мать ушла в себя, иногда заискивающе глядя на мужчину, смысл всей ее жизни, я молчала, а когда он погладил меня по голове, выдала трехэтажный, подслушанный в школе, когда электрики меняли лампы. А затем просто плюнула ему в спину. Как сейчас помню, на твидовый серый пиджак. Мать, не прекращая всхлипывать, влепила мне оплеуху, от которой я заревела. Наверное, она любила его гораздо больше, чем нас, своих дочерей.

А потом... Я ненавижу вспоминать свой собственный ад, который начался потом. От отца мы не получили ни копейки. Он просто вычеркнул нас из своей жизни. Мать не стала сражаться даже за положенные ей по закону алименты. Она крутилась сразу на трех работах, получая жалкие гроши. Мне с ранних лет пришлось помогать ей убирать ночные клубы и кафе. Я возненавидела такую жизнь.

Я очень хорошо помню, какая волна ненависти обрушилась на меня тогда в школе. Ну не было у нас возможности оплачивать добровольно-принудительные факультативные занятия, дорогие подарки учителям, ремонт школы, учебники и прочее. Учителя, словно гиены, негласно присоединились к всеобщей школьной травле.

Однажды меня посетила мысль о суициде. Я нашла старую, забытую папой бритву, которую мать хранила как зеницу ока. Разобрала ее, зажмурилась... И тут же со всей дури отбросила в угол. Нет уж! Мне только 12 лет, вашу мать!

Наверное, после этого пошло становление новой меня.

Я перестала безропотно сносить издевательства учителей. Пару раз резко поставила их на место, забив на последующую лавину двоек. Очень жестко и детально разложила матери все, что думаю об отце, и уверенно перехватила ее ладонь, собирающуюся заехать мне очередную оплеуху. Досталось даже Насте после ее надрывного "папа лучший, а ты сука!" Тогда я твердо заявила матери, что больше не намерена так жить. Осточертело. Раз и навсегда.

Мне было 15, когда я встретила Женю, и моя ущербность на фоне ярких и ухоженных, круто прикинутых одноклассниц стала еще одним ощутимым ударом. Желание перемен завопило с прежней силой. Я просто подошла к зеркалу и посмотрела на себя со стороны.

Фигура была прямо точеной от вечного недоедания. Конечно, не без изъянов, вполне устранимых спортом и правильной одеждой. Начну качать пресс и руки, приказала я себе. Кожа. Вот тут трудно было обойтись своими усилиями, нужен косметолог. Да и парикмахер тоже. Прическа абсолютно безликая.

Кое-какие сбережения от доставки газет и расклейки объявлений у меня имелись. С этим проблем не будет. Идем дальше. Ногти длинные, но они никогда не знали, что такое маникюр. Кожа белая. Сучки с класса вовсю жарили свои тела в соляриях, но зачем это мне, если уже вовсю припекает солнце, рядом море, а я знаю все уединенные пляжи в родном городе? Я воодушевилась. Но ненадолго - до первого взгляда на свои ужасные шмотки, от которых хотелось завыть. Может, ну его, этот салон красоты, лучше купить джинсы? Но тут же одернула себя. Нет. Первоочередная задача - подчеркнуть свою естественную красоту. Джинсы Женя может и не заметить, а вот мои искусанные ногти и отсутствие эпиляции...