D.R.E.A.M.E.R. Гепталогия

Нелин Дмитрий

— Вы все это время жили здесь, питаясь ее светом, так ведь? — догадался я.

— Так и есть, — кивнул Данила, — без нее меня бы уже не было. Вот он, самый главный секрет. Возьми ее, и она поможет тебе прорваться сквозь тот пузырь.

— Погодите, — до меня начали доходить слова старика, — но ведь вы без нее погибнете!

— Самое время, — довольно улыбнулся Данила, — мало того, тебе придется забрать весь мой свет.

Учитель щелкнул пальцами, и его глаза загорелись ярким голубым светом.

— Вы хотите пожертвовать собой ради ковена? — спросил я ошарашенно.

— Я уже мертв, Сережа. Кончай ломать комедию. Я ждал этого момента кучу лет! Ты доказал свою лояльность ковену. У тебя была куча

возможностей кинуть нас и бросить ведьм на верную смерть, но ты этого не сделал. Теперь ты один из нас. Ведьмак! Это звучит гордо, черт побери!

— Стоп, стоп! — я замахал руками, — вы хотите, чтобы я иссушил вас этим же мечом и впитал ваш свет Садху?

— Конечно, — Данила рассмеялся как безумный, — поверь, я мечтаю об этом много лет. Так все и должно было случиться. Неужели ты не додумался до этого раньше? Как же легко тебя удивить.

Мастер достал из стола черный конверт и положил его рядом с катаной.

— Это мое письмо для Женечки. Последние слова. Жаль, что она не увидит моего ухода, но так, наверное, даже и лучше. Она у меня впечатлительная. Я отдаю себя целиком ковену и надеюсь, что у тебя хватит сил, чтобы совершить предначертанное.

— Громкие слова, — я встал со стула и взял клинок в руки. Рукоять, перевитая кожей ската, была теплой, и я почувствовал, что в этом мече заключена огромная сила. Сакеноми буквально вибрировала в руках. Я вынул ее из ножен одним движением, и лезвие вспыхнуло ярким голубым светом. Сила вибраций взвила мои длинные волосы вверх.

— Это очень сильное оружие, — прошептал я, — но достоин ли я его?

— Попробуй и узнаешь. Иначе никак, — покачал головой Данила, — противников у тебя достаточно. Все они обладают кучей света. Когда ты пройдешь через грань сновидений, то Сакеноми потускнеет. Никогда не допускай ее полного истощения. Она всегда должна гореть светом. Можешь даже отдавать ей свой, иначе она просто разлетится на куски. Ты поймешь это, когда услышишь тревожную песнь ее клинка. Поверь, ее ни с чем не спутать. Ты готов?

— Не знаю, — признался я, — я правильно понимаю, что мне нужно вонзить ее вам в грудь, а не отрубить голову, например?

— Все верно. Она иссушает, пока находится в теле противника. Поэтому просто подойди сзади и ударь мне в спину. Пробей спинку кресла. Не будем играть в говносамураев. Хорошо?

— Хорошо, — ответил я и взял меч двумя руками. Конечно, меня переполняли чувства, но я прекрасно понимал, что Данила прав. Он уже мертв. Он осознанно выбрал свою судьбу после смерти и все тщательно спланировал. Ему просто оставалось сидеть и ждать пока появится достойный преемник, который получит все его наследие: мудрость, силу, артефакты, знание и даже дочь. Он выбрал меня. Ох, старик, надеюсь, что ты не ошибся. Я взял катану двумя руками и зашел к Даниле за спину. На самом деле, я до последнего ожидал какого-то подвоха. Это запросто могло быть очередной проверкой на вшивость. Смогу ли я? Не дрогну? Мастер запросто сможет уклониться от удара и иссушить меня, но предчувствие говорило, что этого не будет. Данила был максимально расслаблен. Он спокойно откинулся в кресле и сложил руки на коленях. На его лице играла легкая улыбка. Он не шутил. Это не было очередным испытанием. Время обучения прошло. Я сглотнул и покрепче сжал ставшую горячей рукоять катаны.

— Не думай, Сережа, — ласково сказал Данила, — ты заслужил этот артефакт. Теперь все будет совсем иначе. Не переживай. Ты обязательно справишься. Какая-то часть меня станет твоей, так что в каком-то смысле мы всегда будем рядом. Понимаешь?

— Да, — ответил я.

— Не медли. Я так долго ждал этого момента перехода в небытие. Не лишай старика последнего удовольствия — погибнуть от собственного детища.

— Прощайте, учитель. Вы на многое открыли мне глаза. Ваши слова часто будут звучать

в моих мыслях, — почти беззвучно сказал я, и острое лезвие Сакеноми прошило спинку кресла насквозь. Данила даже не дернулся. Острие вышло из его груди, и синее пламя охватило моего учителя. Клинок, не торопясь, впитывал свет своего создателя, а тот даже не шелохнулся. Все так и сидел с улыбкой на губах и сложив руки на коленях. Говорят, что надо возжаждать смерти, чтобы испытать беспредельное блаженство и понять, насколько хороша жизнь. Он никому не молился, ничего не просил. Черный конверт лежал на столе. Еххи вряд ли поймет правильно все произошедшее сейчас. Даже не знаю, как ей все это объяснить. Мастер таял прямо на глазах, а клинок становился все ярче. Вот нужное мне пламя. С ним я спокойно прорвусь сквозь границу миров. Вот почему Данила не сразу дал мне меч. Он хотел убедиться, что я смогу найти ее, поставить якорь, а потом вернуться в железный мир. Я стал полностью самостоятельным и дошел до таких пределов, куда не все маги сновидений добирались. А значит, все мои проверки кончились. Я не предал ковен, не ушел из него, не остался с Аленой. Наоборот, сбежал и убил магистра. Данила решил, что он больше нам не нужен. Все, что он хотел, так это исчезнуть навсегда. Он бы мог и сам броситься на свой клинок, но ответственность перед ковеном была выше этого. Я никогда не встречал таких магов, как он, и не факт, что встречу.

— Спасибо за все, учитель, — тихо сказал я.

— Береги ковен, Сергей, — прошептал напоследок Данила и исчез. В воздухе прошла серая рябь, и узор на защитных полях изменился. Весь мир вокруг задрожал, а предметы в кабинете заходили ходуном, будто во время землетрясения. Я посмотрел на торчащий из кресла клинок и вынул его. Сел на место учителя и вынул из стола тряпочку, которой он постоянно протирал Сакеноми. Теперь это моя обязанность. Клинок чуть ли не дымился, но это только на другом уровне сна. В реальности он был холоден как лед.

— Что случилось? — на пороге появилась Еххи, у которой был запасной ключ. — Вся квартира затряслась. Что здесь произошло, и зачем ты взял меч отца?

— Потому что он ему больше не пригодится. Сядь, пожалуйста, и прочитай это письмо, — я кивнул в сторону черного конверта, — это его завещание.

— Какое еще завещание? — до Жени еще не дошла суть происзошедшего, но она уже начала подозревать. Ведьма мигом схватила конверт и вынула из него листок бумаги. Ее глаза остекленели, чтобы прочитать написанное, что неудивительно, так как Данила писал это письмо уже после собственной смерти.

Я молча протирал клинок тряпочкой и любовался синевой стали.

— Он все знал, — наконец сказала Еххи и начала рвать листок на мелкие-мелкие кусочки, — ты даже не представляешь, насколько глубоко они с Анникой видели будущее. Отец ушел. Я догадывалась, что именно ты станешь его палачом. Он говорил мне об этом несколько раз, но теперь, когда его нет, мне все равно больно. Я его, считай, два раза похоронила! Тяжело поверить в то, что он все-таки поступил так. Но еще сложнее принять тот факт, что ты смог это сделать!

— А почему бы и нет? — спокойно спросил я. — Твой отец попросил меня об этом сам. Да, мне было нелегко нанести решающий удар, но иначе вы бы разделили судьбу своих сестер. Данила пожертвовал собственным сознанием, чтобы спасти ковен и вытащить вас из той задницы, в которую ты всех засунула.

— Что-о-о? — протянула Еххи, вцепляясь в подлокотники кресла.

— А то, — я подмигнул ей, — это ты виновата в том, что ковен просрал войну. Я предупреждал тебя, что победы на полях Иалу достаточно, но нет. Тебе надо было атаковать дом учителей. Ты такая же, как Сантьяго — амбициозная и недалекая. Только он, в отличие от тебя, играет чуть поинтереснее и смотрит вперед на несколько шагов. С планированием у него получше выходит.