Да или нет?
Шрифт:
— Да, — согласился он, — чудесная.
Джилл встретилась с ним взглядом и покраснела. Он улыбнулся ее нескрываемому смущению и предложил ей согнутую в локте руку:
— Карета ждет. Едем?
Она мгновение колебалась, а потом положила руку на сгиб его локтя. Он прикрыл ее пальцы ладонью и прижал ее руку к себе.
Джилл приказала себе не терять чувства реальности. Джек просто играет роль галантного, внимательного спутника. Но ей трудно было сохранять спокойствие, когда у нее колотилось сердце и перехватывало
Волна дрожи пробежала по ее телу, и Джек мгновенно повернулся к ней:
— Тебе холодно?
— Нет, все хорошо. — Она заставила себя улыбнуться.
Они подошли к лимузину, где их поджидал шофер. При их приближении он кивнул и открыл перед ними дверцу. Джилл села в роскошный автомобиль, внутри которого, стоял запах дорогой кожаной обивки. Джилл устроилась на мягком сиденье, наслаждаясь тем, как в нем утопает ее тело.
Джек влез следом и сел напротив нее. Откупорив маленькую бутылочку шампанского, он налил ей бокал. Когда она брала бокал из его рук, пальцы их соприкоснулись. Это мимолетное прикосновение было для Джилл как ожог, и рука у нее невольно дрогнула, расплескав шампанское.
— Черт!
— Постой-ка! — Джек потянулся к ней с салфеткой и быстро промокнул небольшую лужицу на ее колене. — Ничего страшного. Пока будем ехать, все высохнет.
Она заставила себя улыбнуться:
— Спасибо.
Джек поднял свой бокал и заглянул ей в глаза:
— За успех нашей передачи!
Она чокнулась с ним и поднесла бокал к губам. Шампанское оказалось прекрасным: холодным и несладким, какое она больше всего любила. Пузырьки приятно щекотали ей нос и горло.
— Нервничаешь?
— Нет, конечно. Просто…
Просто что? Просто у нее голова кружится от одного его присутствия? Настолько остро ощущает его близость, запах его тела и его прикосновения, что, кажется, у нее сердце готово выскочить из груди? Так жаждет его ласки, что вся дрожит?
Сказать ему правду было немыслимо.
Джилл кашлянула.
— Я чувствую себя немного глупо из-за того, что еду на премьеру, словно я какая-то знаменитость.
— А ты и есть знаменитость, — суховато ответил он. — Видишь?
В этот момент их лимузин поравнялся с автобусом. С его бока на них смотрели их собственные изображения.
На рекламном плакате они с Джеком оба повернулись лицом к камере. Его губы изгибались в привлекательной, немного вызывающей улыбке, от которой у нее так часто кровь бросалась в голову. Она стояла рядом, чуть склонив голову, глядя на него с выражением досады. По плакату шла надпись: «Джек и Джилл — да или нет?»
Она вскрикнула: изумленно и недовольно.
— Я не ожидала, что они появятся так быстро. Когда их наклеили?
— Кажется, сегодня. Первый раз я увидел его днем.
Лимузин обогнал
— Странное ощущение, правда? — мягко спросил Джек.
— Очень странное. Нелегко будет привыкнуть к тому, что, куда бы я ни поехала, я всюду буду видеть себя. И в таком крупном масштабе.
Он повернулся назад, чтобы еще раз взглянуть на плакат.
— А как тебе надпись?
— Дана меня предупредила, что кампания будет построена на романтической стороне передачи, так что я хотя бы не удивилась. А как относишься к этому ты?
Джек на мгновение задумался.
— Я понимаю, чего они хотят добиться. И, на мой взгляд, это сработает. — Он откинулся на спинку сиденья и сделал глоток шампанского. — Мы всегда можем делать вид, что эти слова относятся к тому, понравится ли нам какой-то фильм или нет. И придется к этому привыкать. К началу следующей недели такая реклама появится повсюду.
Джилл нахмурилась:
— Знаю. И это меня тревожит.
— Что?!
— Я тревожусь за Ребекку. Как она это воспримет? Я боюсь, как бы, видя меня… ну, повсюду… она не растерялась.
Джек с улыбкой подался вперед.
— По-моему, ей это очень понравится. Если бы я был ребенком, то решил бы, что это — класс!
Джилл улыбнулась:
— Наверное, ты прав. Иногда я излишне много тревожусь.
— Это вполне понятно. Особенно если принять во внимание все обстоятельства.
Джек снова откинулся назад, а Джилл стала смотреть в окно. Между ними воцарилось молчание, наполненное взаимным влечением, восставшим из прошлого и неопределенными невысказанными мыслями о настоящем.
Джек наблюдал за Джилл. Они практически не разговаривали по-настоящему с той ночи, когда он ей позвонил. Они работали бок о бок, но без настоящего взаимодействия, без… близости.
Ничего более трудного он в своей жизни еще не испытывал.
Ему все время хотелось подробно рассказать ей, как у него прошел день, его так и подмывало шептать ей на ухо шутливые комментарии на все происходящее, ему не хватало ее смеха, он жаждал заслужить ее улыбку…
Он не уступил своим желаниям — так же, как и настоятельной потребности прижать ладонь к ее гладкой теплой щеке или прикоснуться губами к нежным улыбающимся губам.
Но это было тогда. Сегодня Джек чувствовал себя полностью лишенным самообладания, той силы воли, которая была ему необходима, чтобы удержаться от близости с нею. Сегодня она выглядела такой желанной… доступной. Мягкой, женственной — и нуждающейся в заступнике.
И это последнее обстоятельство трогало его больше всего.
Джек сильнее сжал пальцами ножку бокала. Он не может быть ничьим заступником. Никогда. Ему не следует об этом забывать.
Он откашлялся.
— У тебя есть планы на День Благодарения?