Да, мой лорд

МамаЛена

– Пожалуйста… Прости меня, Северус, я виноват, и мне нечем оправдаться. Что мне сделать, чтобы ты почувствовал себя отмщенным?

– Предлагаете компенсацию, ваша светлость?

– Как всегда.

– У вас слишком чувствительная совесть, мой лорд. Да и что с вас взять?

– Желаешь потренировать Круцио? Объявить Лорду, что я покушался на твою честь? Отдать «то, чего я дома не знаю» ?.. Впрочем, что это я? «Глаз за глаз» - прекрасный принцип, ты не находишь?

– И вы готовы предоставить мне право действовать? Не слишком ли, мой лорд?

– По-моему - вполне равноценно.

Подвинься.

Люциус лег на живот, отгоняя воспоминания о печальном опыте с Лордом. Тогда это было насилием, сейчас - его решением. Северус сел рядом, положив руку ему на поясницу.

– Это больно, мой лорд.

– Больно то, что ты постоянно поминаешь его, даже обращаясь ко мне!
– не выдержал Люциус, но заставил себя расслабиться.
– Не стесняйся, пожалуйста, а то я решу, что ты меня жалеешь.

– Как можно!

Ласковые пальцы действовали осторожно, почти нежно, и постепенно ужас, вызванный воспоминаниями, начал проходить. Люциус расслабился, пытаясь разобраться в ощущениях, и вздрогнул, почувствовав, что Северус начал целовать его плечи и спину, спускаясь все ниже.

– Вы еще не передумали, ваша светлость?

– Не надейся, мальчишка.

Голос лорда дрожал и Северус тихонько засмеялся:

– Хорошо.

Иногда становилось неприятно, Люциус охал, и Снейп останавливался, давая ему привыкнуть, но дыхание за спиной становилось все тяжелее, руки и губы - все настойчивее, и Люциус был почти счастлив: ему удалось! Северус отстранился, оставляя его с чувством странной пустоты и желанием заполнить ее немедленно.

– Люциус, ты уверен, что стоит продолжать? Я не хочу…

То, как серьезно и заботливо звучал голос Северуса, то, что он назвал его по имени, как в самые тайные минуты их встреч, привело Люциуса в странное состояние: он вдруг понял, что не откажется, даже если Снейп решит простить его и так, что это не просто «компенсация», а что-то, говорящее об их отношениях больше, чем самые пылкие ласки, и что, испугайся он сейчас, и Снейп никогда не попросит его о подобном, а он будет жалеть о своем малодушии. Он чувствовал, как его предложение важно для Северуса, а еще ему просто хотелось, чтобы его любовник получил удовольствие.

– А я хочу. Пожалуйста, Северус…

– Хочешь повернуться?

– Лучше так…

Люциус боялся, что если будет больно, он не совладает с лицом и снова испортит все.

– Хорошо…

Он услышал рваный вздох, приподнялся, вставая на колени, на бедра легли сильные руки и первое ощущение было - невозможно. Не боль - нет, неудобство и предвкушение. Не двигаясь, он чувствовал как постепенно заполняется, подстраивается и изумляет сам себя: оказывается, это так хорошо, так странно и приятно, особенно, если слушать стоны у себя за спиной, чувствовать торопливые поцелуи вперемешку с тихим «Потерпи, Люци… скоро.. расслабься, потерпи…». И знакомый ритм, дарящий новые ощущения, и нежелание отпускать, и короткие сладкие судороги, когда все же отпускаешь, и мгновенный вздох удивления, когда принимаешь вновь… Казалось, прошли часы, Люциус чувствовал, что плывет, теряясь в ощущениях, удерживаемый в реальности только руками на бедрах и шепотом «Люци» в горящее ухо, Северус скользнул рукой по животу, сжал ладонь,

и Люциус застонал, падая в подушки. Почти сразу застонал и Северус, оседая ему на спину и зарываясь лицом в его волосы.

– Лю-ци…

Его еще хватило на то, чтобы поцеловать любовника в затылок и сползти с его спины, а Люциус все пытался осмыслить происшедшее, но сил не было, мысли разбегались, поэтому он оставил это бесполезное занятие, и, повернув голову в сторону лежащего без движения Северуса, смущенно встретил встревоженный взгляд затуманенных черных глаз.

– Как вы, ваша светлость?

– Еще раз назовешь меня в постели «ваша светлость» - больше не получишь.

– Даже так?
– Северус усмехнулся, убирая лезущие в глаза волосы.
– Серьезная угроза. А вы не переоцениваете свою решимость?

– Не думаю. И еще: хотя мне безусловно льстит твое уважение, но, не кажется ли тебе, что после того, что ты со мной сделал, мы вполне можем перейти на «ты»?

– Ну, после того, что вы мне позволили, я, как честный человек, обязан на вас жениться, но, боюсь, что леди Малфой будет против.

– И твой покровитель - тоже.

– Мой покровитель?
– Северус прищурился, приподнимаясь.
– Мне всегда казалось, что мой покровитель - вы.

– Ну, если угодно - патрон, благодетель… Какое определение ты предпочитаешь?

– Хорошо, давайте поговорим.

Услышав знакомые твердые нотки в голосе Снейпа, Люциус вдруг испугался: что, если Северус сейчас скажет, что их отношения закончены? Что, если он только и ждал, чтобы… Малфой оборвал себя: он не кисейная барышня, и если Северус действительно «хотел от него только одного», топиться не побежит. Тем более, он не в накладе: удовольствие ему доставили, хотя договор этого и не предусматривал. Малфой тоже сел, пытаясь стряхнуть с себя послеоргазменную усталость, и слегка поморщился.

– Обезболивающее?
– сразу среагировал Снейп.

– Не стоит, ты был очень аккуратен. Кстати, спасибо.

– Не за что, ваша светлость.

– Спасибо, хоть, не «мой Лорд». Итак, о чем мы будем говорить?

Похоже, Люциусу удалось выдержать нужный тон, потому что в темных глазах промелькнуло что-то похожее на забытое восхищение. То-то же, мальчишка!

– Что произошло? Почему вы так… нервничаете в последнее время? Я чем-то обидел вас? Неприятности дома? Лорд?

Люциус не позволил себе солгать: хватит. Северус имеет право знать, почему с ним так обошлись, и, может быть, рассердившись он, наконец, проговорится. Что он хотел услышать, Малфой не знал. Быть может, он пожалеет о своей откровенности, но молча терпеть сил уже не было. Он не уверен, что в следующий раз, когда на него найдет помрачение, он не навредит Северусу, зато точно знал, что еще один такой срыв - и он его потеряет.

– Лорд.
– подтвердил он, с надеждой видя беспокойство, появившееся во взгляде Северуса.
– Я, конечно, помню, что обещал тебе, но, похоже, я переоценил свою выносливость. Я просто не могу спокойно смотреть, как вы с ним мило общаетесь. Когда я целую тебя, я вижу перед собой вас, вместе. Я понимаю, что не имею никаких прав на тебя, Северус, но я ревную. Это тяжело. Прости.