Да, мой повелитель!
Шрифт:
— Похоже, Мехмет не слишком тебя удовлетворяет, — изрек Серкан, явно смакуя мое замешательство.
— Слишком… — брякнула я, с трудом фокусируя взгляд на его лице. Стоп, а о чем он вообще спрашивал? — В смысле… Удовлетворяет. И это не твое… Не ваше дело.
Я должна была отвлечься. Немедленно. Чертов турок гипнотизировал меня, как удав — мышь, и с этим надо было срочно что-то делать. Я не придумала ничего лучше, чем нырнуть в чемодан за следующей порцией трусов. При этом я так торопилась, что не учла одной маленькой детали: не стоит нагибаться, если на тебе короткий
Серкан одобрительно присвистнул, а я резко выпрямилась, чувствуя, как кровь приливает к щекам.
— И много ты чаевых сегодня заработала? — все с той же самодовольной ухмылкой осведомился мой мучитель.
— На билеты пока не хватает, — стиснув зубы, принялась зашвыривать трусы в комод. — Но если завтра ваше величество изволит выдать мне форму еще короче…
— Складывай аккуратнее! — Серкан выхватил у меня трусы и продемонстрировал чудеса педантизма. У него вышел до того ровный конвертик… Прям оригами какое-то! Ему бы лебедей из полотенец крутить, а не вот это вот все. — Запомнила?
Он вложил белье мне в руку, и я вздрогнула. Случайные прикосновения, уроки по складыванию трусов… Зачем ему это?! Если он ясно выразился, что не собирается спать со мной, то на фига дразнить нас обоих? Не то чтобы я так уж сильно хотела именно Серкана, но эти его вечные попытки соблазна, которые неизменно заканчивались ничем… Физическая неудовлетворенность накапливалась. Я все-таки живой человек!
Дрожащими пальцами я попыталась повторить шедевр Серкана, но мне, как и следовало ожидать, не удалось. Поэтому я просто сложила трусы ровно, сунула в ящик и снова полезла в чемодан. На сей раз я твердо решила не повторять прошлую ошибку и не устраивать сеанс стриптиза, а потому присела на корточки.
Впрочем… Лучше бы я нагнулась. Потому что теперь мое лицо оказалось прямо на уровне… Кхм… Набедренного полотенца. И полотенце это красноречиво топорщилось. Серкан даже не пытался скрыть своего возбуждения.
Я чуть не задохнулась. Щеки горели, будто я сунула физиономию в крапивные заросли, сердце колотилось где-то в горле. Возмутительно! Что он о себе возомнил? И что, интересно знать, завело его сильнее: я — или увлекательный процесс складывания собственных трусов? Самовлюбленный маньяк… Наверное, когда никого нет рядом, он день-деньской пялится на свое отражение в зеркале. С одной стороны, полюбоваться там, определенно, было на что, с другой… Это ведь заслуга природы, а не его лично!
Собрав волю в кулак, я опустила взгляд. С этой минуты буду смотреть только на пол — и ни сантиметром выше!
— А ты темпераментная… — изрек Серкан, сделав пару шагов в сторону.
Теперь я видела лишь его босые ступни, и то — боковым зрением.
Белье, Маша. Разбираем белье. Чем быстрее ты закончишь, тем быстрее уйдешь. Не поддаемся на провокации, молчим.
— Так легко заводишься! — продолжал он, и я услышала, как полотенце упало на кровать.
Ну да, чего меня стесняться? Переодевайся прямо здесь! Или до кучи приголубь своего одноглазого змея. Надеюсь, в обязанности горничных не входит отвешивать комплименты твоему достоинству?
— С больной головы
— Ты что-то сказала?
— Нет, Серкан бей, — я утрамбовала вещи в ящик.
Меня просили разобрать — я разобрала. Захочет складывать из трусов журавликов — на здоровье, у него вся ночь впереди, а мне еще вставать рано.
— Куда-то торопишься?
— Рабочий день закончился несколько часов назад, — ответила я, сосредоточенно изучая плитку под ногами. — Если хотите, чтобы я рассортировала еще и ваши носовые платки, я приду утром.
— Почему ты не смотришь на меня? — Серкан шагнул ко мне.
К счастью, он успел накинуть халат, и мне не пришлось созерцать жезл его самодержавия.
— Я недавно поужинала. Не хочу, чтобы меня вырвало.
Вопреки моим ожиданиям, Серкан не обиделся. Напротив, до меня донесся его хрипловатый смех и я, не удержавшись, подняла удивленный взгляд.
— Не понимаю, — выдавил этот холеный нарцисс, отсмеявшись. — Ты хочешь обмануть меня или себя?
— Так трудно поверить, что меня от тебя тошнит? — я так разозлилась, что плюнула на «выканье» и прочие условности.
— А давай ты сама мне ответишь, — и, не успела я и глазом моргнуть, Серкан схватил меня за руку и подтащил к зеркалу. — Ты похожа на человека, который испытывает отвращение?
Картина мне открылась неутешительная. Серкан был прав: если я кого и напоминала, то точно не благочестивую викторианскую девицу, которую оскорбили в лучших чувствах, и которая ненавидит мужчин за сам факт их порочного существования. Скорее уж я смахивала на мартовскую кошку в период весеннего обострения: глаза лихорадочно блестели, зрачки расширились, верхняя пуговица на халате расстегнулась, словно грудь сама хотела выпрыгнуть наружу и оказаться в жарких ладонях Серкана.
— И знаешь, что меня удивляет больше всего? — шепнул турецкий демон мне на ухо, отчего кожа покрылась мурашками. — Ты только недавно была с Мехметом. И снова хочешь…
— Не хочу! — упрямо мотнула головой, как пленный партизан.
— Ложь.
— Нет…
— Да! — Серкан прижался ко мне сзади, да так крепко, что я пятой точкой ощутила всю силу его желания.
— Ты… Озабоченный! — прошептала я, с трудом переводя дыхание. — Не я!
— А вот мы сейчас и проверим.
И он самым бесстыжим образом задрал мою униформу, а потом сунул ладонь между ног. Я дернулась то ли от паники, то ли от острого наслаждения, с которым ничего не могла поделать, — тело реагировало быстрее, чем мозг отдавал приказы.
Я спиной чувствовала, как бешено бьется сердце Серкана, слышала его учащенное хриплое дыхание. Но что еще хуже, я и сама дышала ему в унисон, потому что мужские пальцы умело орудовали у меня в промежности, лишая остатков воли.
Меня била крупная дрожь, ноги подкашивались, низ живота ныл, требуя немедленной разрядки. Я запрокинула голову назад… И когда Серкан пальцем вошел в меня, с губ сорвался гортанный стон.
— Что и требовалось доказать, — удовлетворенно произнес мужчина, демонстрируя мне абсолютно мокрую руку.