Да, я счастливчик, и что с того?! Том 3
Шрифт:
— Странно, сын мой, что ты сам не догадываешься, с какой целью мы покинули святые стены храма Семи Богов, — лениво произнес главный святоша, не отрывая от меня пронзительный взгляд. — В то время, когда кара справедливая обрушилась на Москву, и та погрязла в хаосе, разрухе и бесчинствах.
— Не догадываюсь, как с этим связан я, — невозмутимо отчеканил, но жилка под глазом дернулась, когда головы всех церковников повернулись ко мне. Стремно…
— Нам известно, что смута возникшая — дело рук тех, чей разум одурманен. Осквернен с тварьей помощью. И явились мы сюда, дабы искоренить то зло, что ты, сын
— Во имя Семерых! — вторили ему остальные святоши вместе с черными мундирами, чьи глаза вспыхнули белым светом во мраке накинутых на головы капюшонов.
Мда-а-а, ситуация…
Глава 18
— Так. Погодите-ка секундочку, — натянуто улыбнувшись, вытянул руки перед собой в успокаивающем жесте. — Вы считаете, что я всю эту кашу заварил… Ваше Святейшество? — добавил поспешно.
— Это дело рук одурманенных, оскверненных, — с нажимом повторил тот.
Вот что-то в этом бородатом старике явно было не так. Церковь, обычно, против магии выступает ведь? Тогда с каких херов его менталочка так сильна? Буквально испепеляет меня, посылая невербальный сигнал: «Позор! Грешник! Покайся!» Так не в чем мне каяться, отче. Я тут Империю спасти пытаюсь от одной обезумевшей стервы в отличие от всего вашего «ордена», который явился сюда для того, чтобы вставлять мне палки в колеса.
«Пошли его нахер!»
Да с превеликой радостью так бы и сделал, не будь он таким напыщенным типом, а следовательно, высокого сана. Но друг моего врага — мой враг. К тому же, каким образом церковники могли прознать про наших носителей? Правильно — от щедрой на хитрожопые финты герцогини Шлейфер.
«Но ты намного хитрее нее, с-с-сладкий…»
Несомненно. И всё-таки решил рубить с плеча.
— Маргарита Артуровна Шлейфер, — произнес, наблюдая за выражением лица главного святоши. Впрочем, оно не претерпело никаких изменений. — Это ведь она указала на меня. Не так ли?
— Источник знаний полученных значения не имеет, — безапелляционно заявил тот. — Я чувствую ауру чужеродную от тебя исходящую, сын мой. А значит, герцогиня права была.
— За исключением того, — встрял цесаревич, — что герцогиня и стала причиной хаоса, поглотившего город и окрестности.
— Вы хотите сказать, что вас сюда привел лидер «Огней Революции»? — изрек теперь уже Павел Платонович, окинув всю компашку в рясах высокомерным взглядом. — Попахивает изменой Империи, Ваше Святейшество.
— Церковь всегда была в стороне от конфликтов политических, — даже бровью не повел дед. — Не Империи мы служим. Мы служим Семерым.
«Ох, чую, что ничем хорошим ваш п*здеж не закончится!»
«Да что тут языками чесать вообще, малец?! Они собираются всех вас пустить на шашлыки, как еретиков, и нас вместе с вами! В таком случае ты уж точно не сможешь исполнить наш договор,
Что верно, то верно. Не зря я в церковь не заглядывал. Поди, и порог бы переступить не смог. Вот только устраивать резню прямо здесь… причем со священниками. Как бы всё это в будущем не аукнулось.
«А будет ли это будущее, если ты оступишься сейчас?..» — раздался голос холодного разума, и Якомару оказался убедительнее всех остальных. Хотя бы потому, что я не мог не довериться твари, что столько времени провела бок о бок с Константином.
«Вот, значит, как?! Гаденыш…» — приревновал Царь, перейдя на злобный шепот.
Но, к сожалению, изначально носитель не выбирает себе тварь. Да и тварь носителя, если так подумать.
— Каков же выбор твой, сын мой? — выудили меня из размышлений. — Отправишься ли с нами, дабы исторгнуть из себя злой дух? Покаешься пред ликами богов и, вероятно, снизойдут они до того, чтобы простить тебя за союз, с чудищами заключенный. Или же воли Семерых воспротивишься, одурманенный, и кровью за сей союз заплатишь?
Как гладко стелет. Прям заслушаться можно.
— Ни то, ни другое, — переглянулся с отцом, и тот, слабо улыбнувшись, кивнул мне. — Меня дела ждут более приземленные и далекие от ваших богов. Москву спасать надо, как-никак, — пожал плечами. — И род императорский. С помощью тварей или же без них.
— Разумеется, воспротивится тварь тому, чтобы с ней покончили! — вякнул один из святош. — Наш жест доброй воли изначально был обречен на неудачу, Ваше Святейшество! Семеро простят вас за дурную пролитую кровь!
В тот же момент «паладины», стоящие у стены за их спинами, как по команде, схватились за рукояти мечей. Глаза их снова блеснули белым светом, а я тем временем резко снял перстень с пальца и преобразил его в револьвер. Да, а чего мелочиться-то? И дуло его направил не на «паладинов», а на главного святошу, прямиком в лоб.
— Твари спасут меня от смерти. А боги спасут вас, если я спущу курок, Ваше Святейшество? — изогнул бровь, не поддаваясь на леденящий душу взгляд.
Моя половина стола также навострилась. Адаманты одновременно сделали шаг вперед, а какое у каждого из них оружие — можно было только предполагать. Даже мне. Уж всяко один только Константин стоил отряда из этих черных мундиров. Даже двух. А то и трех.
— Не боишься гнева божьего, сын мой? — невозмутимо продолжал пялить на меня старикан, не обращая внимание на из ниоткуда взявшийся огнестрел. Со щедрой подачи моей твари, между прочим.
«А знаешь ли ты, сколько я задницу рвал, чтобы заполучить то, что тебе столь хорошую службу сослужило, малец, аха-ха-ха?!»
Могу себе представить…
— Я больше боюсь того, как бы от деяний Шлейфер половину Империи под руинами не погребли. И да, наши твари вполне себе ручные. Мыслящие, владеющие речью и опасающиеся за собственную жизнь. В отличие от некоторых индивидов, которых с нашивками в виде языков пламени выпускают на улицы творить то, что вы смутой именуете. Вот, чей разум, на самом деле, одурманен и осквернен. Не к тем вы заявились, короче говоря, порядки свои устанавливать.