Да здравствует Лорд Кор !
Шрифт:
Освещение было таким тусклым, что, оглянувшись, он увидел только контуры двери. Коридор перед ним заворачивал вправо и выходил на лестницу. Он обрадовался, поскольку знал, что главная часть Храма находилась наверху.
Скоро вкрапления руды исчезли и он опять должен был полагаться более на осязание, чем на зрение.
Еще дверь, тоже окованная металлом, будто обе они предназначены для защиты. Однако, как он ни ощупывал дверь, щеколды не находил.
Расстроенный, Кенрик прислонился к стене. Похоже, что дверь открывалась только с той стороны. Но он не собирался сдаваться: он снова начал обшаривать поверхность двери, начав с верхней
Он ощупал пальцами уже три полосы, но никакого намека на задвижку или ручку не обнаружил. Четвертая полоса оказалась сломанной. Он ухватился за нее ногтями и дернул. Раздался отчетливый щелчок. Но открылась не вся дверь, а только узкая панель, такая узкая, что он с трудом в нее протиснулся. Как только он оказался по ту сторону двери, панель со стуком вернулась на место, и он нашел признаки того, что когда-то дверь была запечатана. Дальше была еще одна лестница. Снова появился свет руды орма. Лестница так сузилась, что Кенрик задевал плечами стены. Теперь он слышал бормотание, доносившееся, казалось, из-за правой стены. Кенрик остановился, чтобы осмотреть стену поближе. Там оказался металлический кружок, открывающий смотровое отверстие. Кенрик заглянул в него. На некотором расстоянии тянулся пол длинного холла, потолок поддерживался рядами столбов, покрытых резьбой и раскрашенных, напоминавших поднявшихся на хвост червей. Они не были полностью похожи на живых, так как были ужасающе украшены, что выглядели еще более злобными.
Они были сильно попорчены, кое-где сломаны ноги, не хватало щупальцев, трещины шли поперек их нарисованной брони. По всему было видно, что столбы очень древние. Между ними двигались люди- жрецы. В инструктаже Кенрика говорилось об их красной мантии с большим воротником и когтевидным орнаментом, который то ли сделан из высушенных щупальцев червей, то ли прекрасно имитировал их. Большинство было в капюшонах, скрывающих лицо. Но у двух жрецов, стоящих как раз перед отверстием, капюшоны были откинуты. Их безволосые головы блестели и, похоже, это были молодые люди.
Кевин? Нельзя было ошибиться в племенной татуировке на щеках. Часть Кенрика в этом заимствованном теле откликнулась на эту маркировку: он слышал свое шипящее дыхание, сознавал, что его руки хватаются за ножны, в которых не было оружия.
Разговаривающий с Кевином был ниже ростом, почти карликом. Мантии на нем не было, его коренастое тело было покрыто лишь снизу- штаны, соединенные с сапогами. Они были сделаны из жесткого материала, похожего на кожу, переливчато блестевшего при движении, будто покрытого опаловой чешуей. Его широкие плечи и выпуклая грудь густо заросли грубыми черными волосами, и пучок таких же волос свисал странной прядью с кончика подбородка, хотя все лицо было гладким. Поросль на голове была причесана и удерживалась чем-то вроде гребня. Волосы на теле наполовину скрывали изобилие драгоценностей, оправленных в металл.
Пират? Значит, правда, что люди Дупта пришли в Храм Орма. Одного взгляда на эту трехстороннюю партию было достаточно, чтобы удостовериться в затевающемся здесь ужасном бедствии для Ланаскола.
До Кенрика доносилось лишь бормотание, но слов он не мог разобрать, как ни старался. Не стоило задерживаться у этого глазка, поскольку цель его поиска была еще впереди. Он отошел, размышляя о значении виденного.
Союз Пиратов с любым племенем был
Они летали на громадных крылатых рептилиях, в какой-то мере напоминавших древних ящеров родного мира Кенрика, живших до возникновения человека. Эти звери сами по себе были страшными противниками в сражении. Управляемые людьми, они были опасны вдвое. Число пилотов, как и их верховых животных, намеренно было незначительным: отряд, совершающий набег, никогда не содержал более десяти человек, но и в столь малом числе они устрашали. Пока они грабили только фермерские общины, рыбачьи поселки на побережье, караваны торговцев, глупо было рисковать лишними потерями ради короткого путешествия.
Кенрик подумал, что, видимо, он находится как раз над холлом. Его рука нащупала глазок, на этот раз слева. Он посмотрел в него, но увидел не холл, а небольшую комнату. Там стоял массивный стол со столешницей из сверкающего камня киффа, на толстых тумбах-ножках. Во главе стола, почти под самым глазком, стоял стул с высокой резной спинкой, на другом концевторой, а вдоль стола шли скамьи. Все стены, за исключением той, где было отверстие, были увешаны полосами красной ткани, создающими неприятное впечатление ловушки, которая вот-вот схватит и задушит сидящих за столом. Однако четверо мужчин, бывших там, казалось, чувствовали себя спокойно.
Они сидели на скамьях попарно, друг против друга, и гладкая поверхность стола отражала всех четверых. Все они были разными: один был жрецом в красной мантии одного цвета с драпировками стен, так что временами как бы сливался с ними, тем более, что его капюшон скрывал лицо и двигались только его руки. Рядом с ним сидел один из Пиратов, очень похожий на того, которого Кенрик только что видел. Он играл чемто - судя по звуку, металлическим, - что было прилаженр к его руке и было снабжено страшными когтями, в которые он сунул руку, как в перчатку.
Напротив них, направо от Кенрика, сидели двое других. Один был в одежде придворного из Ланаскола и на груди его туники была вышита эмблема. Кенрик машинально коснулся своей, сравнивая. Королевский герб! Неужели Кор-Кинг уже, здесь? Однако нельзя было предположить, чтобы кто-то из его людей так поприятельски сидел с Пиратом.
Мог быть только один ответ: Леди Яракома. В своей растущей амбиции она могла бы сделать последний шаг - самой связаться с врагами Кор-Кинга и послать сюда своего представителя. Трапнелу очень хотелось, чтобы в эту минуту в нем появилась собственная память Кенрика.
Четвертый человек был одет как горожанин низшего класса. Он выглядел довольным тем, что сидит со знатью, что жрец и Пират слушают его, но говорил он так тихо, что Кенрик улавливал только повышенные и пониженные тона.
Четвертый человек достал палочку для письма и стал быстро чертить на столе, но ему не удалось закончить то, что он хотел изобразить: занавеси на левой стороне сдвинулись в сторону, чтобы пропустить еще одного жреца. Он остановился в проходе, давая дорогу невысокому человеку, закутанному в мантию, явно слишком широкую для его худого тела.