Дачница для сбежавшего олигарха

Мэйз Евгения

— Шутить изволишь, Константинович?

Олега наконец отстранили от тела, а потом повели к столу с глобусом во внутренностях которого скрывались бутылки со всевозможной выпивкой. Оттуда же потянуло лимоном и любимым Березиным кумкватом.

— А я, между прочим, беспокоился!

Владимир Борисович присел за стол, выудил пузатые бокалы и взялся за горлышко, узнаваемой марки коньяка. Олег не беспокоился за «лишку». По сей день все самые серьезные решения принимаются за бутылкой водки, в бане, а то и в окружении баб. Олег

привык, печень смирилась… Ему очень хотелось получить ответы на свои вопросы, узнать кто сдал его, а еще понять во что же именно выльется эта поздняя встреча. Вот только…

— Садись, Березин и рассказывай.

Олег взглянул на часы и понял, что еще как минимум часа два, а то и три никуда не попадет. Таньке придется коротать ночь в одиночестве, скорее всего проклиная тот день, когда она дала согласие на соседство с ним.

— Расскажу, — Олег остановился возле кресла напротив и, прежде чем сесть задал вопрос в лоб, — Кто?

Генерал поднял глаза и удивился, но так что это не понравилось Олегу. Взгляд Туманова перестал быть улыбчивым, сверкнул как будто покрывшись льдом, быстро выдав в нем опасного хищника уже бывшего КГБ.

— Племянница.

Березин, стряхнув навалившееся чувство липкого страха, усмехнулся, присел в кресло и потянулся к предложенному бокалу. Его не пугать пригласили, а поговорить. В ином случае он был бы несколькими этажами ниже, там, где не услышит никто, даже пронырливые диггеры.

— Неожиданно.

Олег бы никогда не подумал, что в случившемся этой ночью замешана Лерка. Почему она? Потому что! Олег не был знаком с родственниками Туманова и очень сомневался в Лериной скромности. Она бы непременно козырнула этим фактом. Племянницами в мире Березина называли любовниц, которые были сильно моложе своих богатых покровителей.

Вот уж неожиданность так неожиданность.

«Пойдет на все четыре стороны!» — решил Олег не без злости, даже не подумав о том, чтобы поблагодарить ее за проявленную заботу и беспокойство.

Он не выносит таких вещей и в очередной раз задается вопросом, чего не хватало этой бабе раз она прыгнула к Туманову.

— Вот и я так думаю, — согласился Туманов, приняв свой прежний благожелательный вид. — Но что-то ты не рад.

— Сомневаюсь, что на моем месте ты чувствовал бы себя иначе.

Туманов повел плечом, ослабив узкую ленту галстука.

— Что сделано, то сделано. Ты расскажи мне: почему я узнаю, что у тебя проблемы и то мимоходом?

Олег не видел в том ничего удивительного. Он был согласен с героем Булгакова в том, что к сильным мира сего стоит обращаться лишь в случае крайней необходимости. Так вот этот момент еще не настал. Все могло решиться и так, без просьб, а потому что случилось.

— Какие проблемы? — Березин сделал глоток коньяка. — Всего-то пара бедолаг, которые решили поиграть в 90-е.

— Как интересно, — проговорил Владимир Борисович с ярко вспыхнувшим

взглядом. — Так может помочь тебе напомнить им, как было на самом деле?

Татьяна

Таня гуляла по полю, вышагивала по нему и топтала траву пока не стемнело. Ей хотелось домой и одновременно она не желала возвращаться обратно, прекрасно осознавая, что ее ждет там — пустота и одиночество. В такие моменты, как никогда остро начинаешь осознавать правдивость народной мудрости, а то есть не бросайся в новые отношения, пока еще не остыли старые.

— Мам?

Звонок сына отвлек ее, заставил забыть обо всех обидках и злоключениях, вынудил улыбнуться, даже несмотря на то, что ей пришлось солгать и разозлиться в самом начале вечерней беседы. Не на Матвея, разумеется, а на Березина.

— Ты плачешь?

— Нет.

Она не плакала. Слезы как будто бы высохли, не желая течь по щекам и заставлять захлебываться в рыданиях.

— А голос такой как будто бы плачешь, — продолжал допытываться ребенок. — Тебя Березин обидел?

— Нет, — Таня выдохнула, посмотрев на крутые склоны, — Он всего лишь сосед, как он может сделать это?

Он влез в эту часть ее жизни, заставил думать о себе помимо воли, отвечая на вопросы неугомонного чада, но потом они худо-бедно свернули в другую сторону. Танька наконец отвлеклась, да побрела домой. Ребенок рассказывал о приехавшем в город цирке, о зверинце и о том, как они носят воду для замученных, изможденных жарой животных, рвут траву и обдирают кору с берез.

— Будь осторожен, Матвей, — просила его Таня. — Это звери.

— Ну, мам! Я ничего такого!..

— Дай я договорю? — оборвала она его, сбежав на дорогу, и свернула налево, чтобы обойти лесок и расположенный в нем крутой овраг. — Их обижают одни люди, но выместить злость и раздражение они могут на других.

— Хорошо.

Телефон разрядился, как раз вовремя — когда она подошла к воротам дачи. Березин ушел, оставив после себя аромат туалетной воды, включенный свет и зазвеневшие спустя несколько секунд смс. Отвечать ему Таня не стала. Зачем? Для чего? Кому бы от этого стало хуже?

— Голодные?

Яська и Рыжик закружились у нее в ногах, стоило появиться на крыльце с вынутой из заначки пачкой.

— Проходимцы! — приговаривала Танька, почесывая котов за ушами, вытягивая хвосты и щекоча лохматые животы. — Изменники!

Котам было все равно, и они совсем-совсем не были такими, как обзывала их хозяйка. Почувствовав что-то, Яська и Рыжик не отходили от нее ни на шаг, появлялись на крыльце, стоило ей выйти на перекур, неслись через сад, кувыркались в нем, отбирая друг у друга помершего от инфаркта грызуна, спрыгивали сверху, норовя застать один другого врасплох, гремели старыми горшками, смеша Таню затянутыми в паутину и пыль мордами.

— Да, слушаю, — проговорила она в трубку, ответив на входящий вызов.