Даешь молодежь или Не ищи неприятности
Шрифт:
— Ты как? — подошла к Тавану его бессмертная жена.
— Ради внучек я и не такое могу вытерпеть! — ответил ей он.
— Так что? Позвать, пусть тебя еще треснет? — поинтересовалась жена.
— Я знал, что твоя любовь ко мне не имеет границ! Но, похоже, у меня детей больше не будет. — Пыхтел мужчина.
— А оно тебе надо? — буркнула женщина, не решившись подсчитать всех его отпрысков.
— Видишь, Дуняша, на что дед сподобился… — Выровнялся, наконец, Таван, обратившись к притаившейся внучке. — Лишился самого важного!
Даниэла вышла из темноты, перестав быть сторонним наблюдателем. Она и не заметила, что расплакалась. Бабушка обняла девушку, прижав к груди. Погладила ее по голове.
— Не плачь, моя девочка! Ты думала, что никому не нужна? Глупая! Нас не нужно обманывать. Мы всегда присматриваем за тобой! — говорила она. — Ты нужна всем. Просто папа очень за маму волновался и теперь боится ее отпускать. А решить твою проблему могли только мы. Потому никому не рассказывали ничего, и пришли сюда.
Бабушка поцеловала ее в лоб.
— Считаешь, мы бы отдали любимую внучку неведомо кому? Не обижайся на нас и на родителей!
— Я не обижаюсь! Я реву, ба… — взвыла девушка.
— Не распускай нюни, а ты парни таких не любят! — проворчал рядом Таван.
— Каких? — выла девушка, все еще не веря, что все закончилось хорошо.
— Сопливых! — скривился мужчина и протянул ей платок.
— Меня вообще никто не любит! — пожаловалась она.
— Ну, с этим можно поспорить… — многозначительно отпустил фразу отец вампиров и загадочно посмотрел на супругу. А та подмигнула ему, оставив это без комментария для малышки.
Глава 22
Шли годы. Тоска и боль не отпускали сердце Даниэлы Куран. Все чаще и чаще к ней во снах являлись мгновения прошлого, и Макс… В своих разных проявлениях: гордый и холодный, отчаянные боец на ринге, защитник ее и, наконец, нежный и теплый. Дуня прогоняла их — воспоминания — пыталась развеять мысли о вампире. Даже терзалась в догадках о том, что хотел сказать тогда парень на веранде, перед тем, как девушка собралась умереть.
Дважды она ходила на свидания. Но дело кончилось обоюдными обидами и фингалами под глазами у обоих потенциальных ухажеров (один синяк был поставлен лично Даниэлой, второй — папой, усмотревшем в парне извращенца, посмевшего поцеловать его дочь на пороге дома!).
— Чего это ты такой счастливый? — на фоне собственных неудач, радость Жана ее просто бесила. А парень постоянно улыбался.
— Я купил билет, завтра полечу в Украину. Хочу сделать Алине сюрприз. — Сиял друг. — К тому же, папа уже говорил с главой их клана. Меня ждут, чтобы заключить помолвку.
— Ну да! — кивала ведьма. — А с тестем познакомился?
Вот тут-то девушке удалось подпортить настроение женишку. Жан вспомнил "мальчишник" в окопе на кладбище, когда отец любимой охотился на какого-то редкого трупа. Помнится некромант еще и условие ему поставил: "Рука дочери в обмен на руку того агрессивного усопшего". Прежде чем отправиться
— А ты сообразительный! — похвалил тогда его будущий тесть. — Будет тебе. Только время не трать! Тащи мне его конечность!
Дуня ехидно похихикивала, глядя на перекошенную физиономию парня. И пока он не вернул себе бодрость, быстро поинтересовалась.
— Кстати, составишь мне компанию на сегодняшнем торжестве. Не хочу идти на свадьбу к Сюзон одна.
Жану деваться было некуда, но он нашел способ отомстить подруге.
— А ты не хочешь узнать, как там Макс? — внезапно уколол ее парень.
Дуня прикусила язык.
— Нет! — буркнула она. — Не хочу!
— Хорошо. Он тоже ничего о тебе слышать не хочет… — как бы невзначай проронил парень и ушел к себе.
А Данька после разговора с ним не могла вернуть себе равновесие. Прошлась по дому — вытрепала нервы повару, довела Армэля до приступа нервного тика (вампир пуганный ведьмами, кричал, что уйдет в другой клан). Осмотрела гостиную на предмет лишних вещей и разбила пару ваз. Потом сама же клеила под надзором мамы.
Свадьба Сюзон была шикарной. Невесте позволили выйти замуж за того, кого она действительно любила. Честь прошлого жениха была запятнана недавним неудачным нападением, а новый дал клятву верности чете Куранов.
Даниэла не могла радоваться за подругу. Когда она пыталась улыбаться, то получалось что-то среднее между жуткой улыбкой дяди Кая в период всеобщей эйфории и оскалом людоеда. Однако девушка постаралась искренне поздравить невесту.
— Желаю тебе никогда не терять этого настроения! Пусть хоть ты будешь счастливой. Я рада за тебя! — поцеловала в щеку Сюзон она.
— Ты тоже будешь! — уверяла ее невеста, сама того не подозревая, пробуждая безудержную истерику в подруге. — Неужели еще никто не смог покорить тебя?
— Никто! — соврала Даниэла, и почему-то опять вспомнила о Максе.
Ее грусть тут же была замечена Сюзон, и развита в диалоге.
— Может покорил, да удержать не смог. Твоя мама рассказывала о каком-то таинственном защитнике…
От этих слов всплыли воспоминания о вампире, дерущемся на ринге. Потом еще то время, когда он явился за ней, потерянной в шахте, и читал стихи, чтобы она не боялась. Глаза вдруг стали горячими.
— Извини, мне на воздух нужно! — быстро нашлась девушка и удрала во двор, чтобы никто не видел, как она плачет. Даниэла Куран спряталась на дереве и долго рыдала, не понимая, что ее к этому привело. Макс уперто не хотел покидать ее голову.
— Рад, что ты больше не боишься темноты, — пристроился около ствола дерева отец. — И высоты не боишься.
— А где ты маму потерял? — утерла слезы Данька.
— Мама сама меня бросила. Разговаривает с Митей по телефону. — Поведал он. — Спускайся!