Даггер 2: адаптация
Шрифт:
Прежде чем приблизиться к Гоббсу хоть на шаг, я прошел с десяток мелких проверок и тестов. И теперь вход в заветный коридор с единственным охранником, одетым так, словно его вот-вот собирались бросить в гущу сражений, находился передо мной. На живой силе здесь, видимо, решили сэкономить, предоставив весь контроль искину. Похоже, недавний инцидент их ничему не научил, либо не так уж они и дорожили своими пленниками.
– Дверь в его камеру в конце коридора. Когда подойдешь, коснись сенсора справа. Энергощит спадет, и можешь к нему входить. У тебя двадцать минут. Не успеешь – твой временный код доступа деактивируется, и останешься с ним в камере навечно, – низким
Я усмехнулся и покачал головой. Хотелось пошутить на тему бредовости местных правил, но я решил не тратить время. Подобные этому охраннику типы любят вступать в бессмысленные затяжные споры.
– Если закроешь меня там, потом сам будешь отчитываться перед Сэмюелем Герротом, – бросил я, повернувшись к входу в узкий коридор. Из редких светильников на потолке сочился тусклый свет, подчеркивая мрачность этого места.
– Я ему не подчиняюсь, – коротко сказал он, но прозвучали его слова не без хвастовства. – Камеры для заключенных находятся вне его юрисдикции.
– А кому ты подчиняешься? Напрямую Марте Стрейч?
– Это конфиденциальная информация.
– Да и плевать!.. Давай впускай уже, – кивнул я на узкий проход, закрытый сверхбронебойным стеклом, которое, как утверждал производитель, способно выдержать взрыв ядерной бомбы. На кой черт было ставить его перед входом в камеру с заключенными, я не имел понятия. Очень сомнительно, что у Гоббса где-то припрятана переносная бомба.
Охранник коснулся терминала, который, на удивление был сенсорным, а не голографическим, и прозрачная преграда, толщиной сантиметров в десять, начала подниматься.
– Шагай. И не дури там, – дал напутствие охранник, и я вошел в коридор.
Первое, что я ощутил, и чего никак от себя не ожидал, – это легкий приступ клаустрофобии. Никогда не страдал этим недугом, но сейчас почувствовал, как внутри меня закопошилась паника, гнусно прошептав, что стены-то сужаются. Грудь свело резким спазмом, который почти сразу же сошел на нет. Сделав пару шагов, я остановился, сделал глубокий вдох и, убедившись, что проблем с дыханием больше нет, медленно зашагал дальше. По обе стороны от меня располагались входы в другие камеры, в одной из которых, наверное, содержался и Жуап Полохоц – тот ученый, которого я телепортировал вместе с похищенными участниками проекта, и у которого наши «вышибатели правды» вытащили информацию по поводу базы налетчиков на Эстусе. Получается, что именно благодаря ему мне и предстоит в скором времени совершить путешествие через полгалактики, чтобы выяснить, что эти Шер-налетчики задумали. Не помешало бы ко всему прочему наведаться и к нему, но что-то мне подсказывало, что из него вытащили все, что только можно было. К тому же полковник упомянул, что бедного ученого обработали так, что он еще долго будет приходить в себя. А смотреть на бестолково мычащего и пускающего слюни идиота у меня нет совершенно никакого желания.
Я приблизился к последней камере, вход в которую преграждал мерцающий голубоватым отливом энергощит. Коснулся сенсора, как гласила инструкция. Где-то за стеной пикнуло, и сияющее плотное полотно, через которое не просачивался даже дневной свет, не говоря уже о чем-то более существенном, вмиг рассеялось. Громоздкая металлическая плита, появившаяся за ней, начала неохотно подниматься, натужно скрепя. Передо мной возник другой коридор всего в пару метров, который заканчивался еще одним энергощитом. Как только я вошел в коридор, заградительное полотно позади меня появилось снова, зато энергощит впереди рассеялся, как иллюзия. Я оказался у входа в тускло освещенную комнату с
– Подъем, Уиллис, проверка пришла, – сказал я первое, что пришло в голову.
Человек на шконке зашевелился, но как-то неохотно, будто его только что разбудили. В какой-то миг я с тревогой подумал, что это вовсе не Гоббс, но когда увидел его лысую голову, то успокоился.
Бывший капитан поднялся с лежанки, посмотрел на меня устало и отстраненно. Он похудел, лицо заросло щетиной и осунулось, во взгляде поселилась пустота. Такой вид бывает у людей, которые неделями вкалывают на тяжелых однообразных работах, не видя белого света. Сначала мне показалось, что Гоббс не узнал меня, но когда он заговорил, я понял, что он все прекрасно помнит.
– Чего приперся, сержант Хоксвелл? Похвастаться новым званием, которое получил благодаря мне?
– Ну звание-то не новое, а лишь восстановленное. А то, что я вернул его благодаря тебе… – я задумался. Часть правды в этом была, но только часть. – Скажем так, ты мне немного помог. И что-то мне подсказывает, что благодарить тебя за это не имеет смысла.
Экс-начальник службы безопасности угрюмо хмыкнул и уставился отсутствующим взглядом в пол.
Я тяжело вздохнул. С чего начинать свою просьбу, а это должна была быть именно просьба, а не требование, потому что в ином случае Гоббс точно не пойдет мне на встречу, я не знал.
– Так чего тебе надо-то? – прервал затянувшуюся паузу он.
– Почему ты не сотрудничаешь со следствием? – решил начать издалека я.
– Давай без этого, братик, хорошо? – покачал головой Уиллис, и в интонации его голоса снова проскользнуло что-то из прежнего Гоббса. – Если пришел, чтобы направить меня на путь истинный, то зря потеряешь время.
– Почему, черт тебя подери? Ты в дерьме, и чтобы не усугублять свое положение, почему бы не пойти навстречу полковнику и всем остальным? Думаешь, Шер-Один тебя спасет? На него надеешься? – на последних словах я усмехнулся. – Что бы ты там себе не думал, ты для него – битая карта. Он скинул тебя еще тогда, когда послал на это задание. Или когда завербовал. В любом случае, ты уже проиграл, Уиллис, и отыграться тебе никто уже не даст.
– Я знаю, – спокойно произнес он и поднял на меня взгляд. Усталый и тяжелый, как сама жизнь. – И всегда знал.
– Знал, что тебя могут кинуть в любой момент? – уточнил я, нахмурившись.
Гоббс кивнул.
На мгновение я растерялся, но тут же собрался с мыслями и спросил:
– Так какого хрена ты тогда пошел на это? Ради чего?
– Ты не поймешь, – покачал головой он и снова принялся разглядывать пол.
– А ты попытайся объяснить.
Уиллис шумно вздохнул и опять поднял взгляд. Спросил:
– Ответь, Алекс, как долго ты вынашивал план по ликвидации начальствующего состава локсов?
Я снова нахмурился.
– Причем здесь это?
– Скажи, ты понимал, что твой план может не сработать? Или хотя бы думал о том, что будет с тобой после того, как ты претворишь свою задумку в жизнь?
– Не понимаю, о чем ты.
– Все ты понимаешь, – повысил голос он. – Я читал твое досье. Подробно изучил материалы дела, по которому тебя судили и сослали в Платос. Ты хладнокровно расстрелял пятерых высших локсийских офицеров. Сделал это без малейших сомнений и колебаний.