Далёкая и близкая Сибирь
Шрифт:
– Холодно у Вас, – сказал Николай.
– Ага, – отозвалась Людмила. – Так зима же.
– Ну да.
– Вас в аэропорту встречают? – спросила Люда.
– Да. А Вас?
– Обычно мои родители приезжают на своей машине.
– Понятно.
Николай достал из ящика верхнюю одежду. Оделся сам и помог своей спутнице.
– Людмила, давайте обменяемся адресами, – предложил Николай.
– Зачем?
– Ну, так, мало ли, скучно будет, тогда будем друг другу письма писать.
– Знаете, Николай, мне в жизни
Её категоричность немного обескуражила. Николай смутился и только пожал плечами.
Самолёт остановился. Подали трап. Пассажиры толпились в проходе, постепенно двигаясь к выходу. Николай пропустил вперёд Людмилу и тихонько двигался вслед за ней. Спустившись по трапу, сели в автобус, который обычно доставляет пассажиров до здания аэропорта.
– У Вас есть багаж? – спросила Люда.
– Нет, я налегке, – ответил Николай.
– Поможете мне отыскать мой чемоданчик?
– Конечно.
Поклажу Людмилы нашли быстро. Дорожный чемодан был на колёсиках, но одно из них было повреждено, поэтому Николаю пришлось нести его за ручку.
– Давайте его мне, – сказала Люда, пытаясь взять чемодан из рук Николая.
– Ничего, Людмила, я донесу.
– Папа! Папа! – кричала белокурая девочка и бежала вдоль ограждения, от встречающих в сторону пассажиров.
Люди впереди расступались, пропуская девчушку мимо. Подбежав к Николаю, девочка запрыгнула на него и двумя руками обвила его шею.
– Папочка! Наконец-то ты приехал! – шептала она и целовала его щёки.
От такой неожиданности Николай непроизвольно выронил тяжёлый чемодан, недоумённо смотрел на девочку, одной рукой придерживая её, боясь уронить.
– Тоня, подожди! Тоня! – говорила Людмила, сконфуженно наблюдая за действиями своей маленькой дочки. – Тонечка, доченька моя, ты ошиблась, это не папа.
Но та по-прежнему продолжала всё громче и громче говорить:
– Я так тебя люблю! Почему ты так долго не приезжал? Я больше никогда тебя не отпущу!
– Тонечка, отпусти дядю, – подоспела на помощь женщина лет пятидесяти пяти. – Это не твой папа. Иди ко мне.
– Нет, это папа! Это мой папа! – кричала девочка, вцепившись в Николая.
– Мама, забери же её, наконец! – громко потребовала Людмила.
– Тоня, иди к бабушке, – сказала женщина, отрывая цепкие объятия своей внучки от Николая. – Пусти дядю, нехорошо так делать. Пойдём.
Ещё долго громкий плач маленькой Тони был слышен в холле аэропорта. Обалдевший Николай стоял и смотрел куда-то вдаль. Его щёки горели, до сих пор ощущая на себе оставленные следы детских поцелуев и слёз.
– Николай, простите за такое недоразумение, – говорила ему в этот момент Людмила. – Тоня только на фотографии видела своего отца. Возможно, Вы действительно похожи…
– Люда,
– Мне всё равно так неудобно перед Вами.
– Пустяки.
– Николай…
– Идите же, Люда, Вас ждёт дочь.
Людмила подняла упавший чемодан и пошла в сторону выхода. Потом она оглянулась, поставила чемодан и вернулась к Николаю.
– Вот возьмите мою визитку. Здесь, правда, только рабочий телефон. Но домашнего у нас, к сожалению, нет. Держите.
– Спасибо, – сказал он и взял карточку.
Людмила быстро покинула здание аэропорта. Николай, постояв ещё немного, тоже двинулся в сторону выхода.
– Простите, Вы не из Екатеринбурга? – обратился к нему молодой человек.
– Да, из Екатеринбурга.
– Николай Коробков?
– Он самый.
– Мне поручено встретить Вас и отвезти в гостиницу, – сказал встречающий.
– Что ж, я готов, можем ехать.
4
Гостиница располагалась в самом центре города, на берегу застывшего Амура. Перед зданием находилась большая площадка, которую украшали ледовые скульптуры. Лёд был прозрачным, и эти скульптуры переливались в лучах яркого солнца. Необычное зрелище. Но Николай лишь мельком взглянул на эти ледяные фигуры. Его мысли всё ещё были заняты маленькой девочкой по имени Тоня, которая приняла его за своего отца. Впервые, пускай и по ошибке, кто-то его назвал папой. Николай ловил себя на мысли, что завидует людям, которые стали родителями. Наверно, он был бы хорошим отцом. Хоть и хлопотно, но не это ли настоящее счастье? Всё остальное пыль – и мишура.
– Надолго в Хабаровск? – спросил Николая молодой человек, окончательно выведя его из раздумий.
– На пару дней.
– Во сколько за Вами завтра заехать?
– Так, совещание в 10 утра, поэтому за полчаса мне надо быть у Вас в офисе.
– Тогда я заеду за Вами в 9 часов.
– Хорошо, я буду готов.
Поднявшись к себе в номер, Николай принял душ, лёг на кровать, надеясь просмотреть материалы для завтрашнего заседания, но уснул. Сказалась усталость с дороги и разница во времени.
Проснулся в пять утра, и долго не знал, чем себя занять в ожидании завтрака, который в этой гостинице начинался в половине восьмого. Он опять думал о маленькой Тоне, которая до сих пор ждёт своего отца. Её сознание в этом возрасте не может принять такой факт, что её отца больше нет, и он никогда уже не вернётся к ней. Такова правда жизни, которая настолько несправедлива по отношению к детям.
Совещание состоялось по плану, однако, оказалось весьма скучным мероприятием. Но дальнейшее рабочее время было более насыщенным, как, собственно, и день следующий. В тот вечер Николай сел в поезд и утром, на третий день своей командировки был уже в Благовещенске.