Далёкая и близкая
Шрифт:
Казалось, впервые в жизни Лайм растерялся.
— Нет? — изумленно переспросил он, уставившись на нее так, как мог бы смотреть устроитель лотереи на человека, отказавшегося от главного приза.
— Нет, мы не поженимся, — беззаботно повторила она, целуя его в шею и расстегивая на рубашке последнюю пуговицу.
Лайм, будто клещами, сжал ее кисть.
— Значит, нет? — еще раз произнес он, и выражение его глаз резко изменилось.
Флора прекрасно понимала, что он взбешен,
— Ты имеешь что-то против брака? — Ему пока еще удавалось сохранять спокойный тон. — Или дело только во мне?
Флора мягко покачала головой.
— Ты же знаешь, что не в тебе.
— Тогда в чем?
Она тяжело вздохнула:
— Мне слишком хорошо известно, во что может превратиться замужняя женщина. Я же рассказывала тебе о своих родителях. Способности моей матери пропали зря. В конце концов, она просто забыла, что умеет не только готовить и стирать. Но она забеременела в девятнадцать лет, и у нее не оставалось другого выхода. А у меня, к счастью, есть возможность выбирать, и я предпочитаю независимость.
— Понятно, — протянул Лайм, но Флора чувствовала потребность объяснить свою позицию подробнее.
— Поверь, я счастлива с тобой, — шептала она, не отводя прекрасных глаз от его лица. — Но тебе вовсе не нужно жениться на мне, — Флора сделала паузу, потому что говорить почему-то стало трудно, — для того… чтобы… ты мог сделать со мной это. Я сама тебя хочу. Теперь понимаешь? — И она начала торопливо расстегивать свою блузку.
— Ты действительно так считаешь? — неожиданно нежно спросил Лайм.
Он подхватил ее на руки, отнес в спальню и положил на кровать. Медленно, мучительно медленно он снял с нее одежду, а потом разделся сам. Нежные, дразнящие ласки доводили Флору до исступления. Она чувствовала, что умрет, если он сейчас же не возьмет ее.
— Пожалуйста, — выгибаясь всем телом, чуть не рыдала она.
Лайм усмехнулся.
— Что?
— Иди же ко мне!
— Нет, — насмешливо возразил он.
— Но почему, почему, почему?! — разочарованно выкрикнула она.
— Я не сделаю этого, пока ты не согласишься стать моей женой, — твердо ответил он, продолжая ласкать ее.
— Зачем тебе это? — простонала Флора, изнывая от желания.
— Я люблю тебя. И ты меня тоже, правда?
— Да.
— Тогда в чем же дело? Я никогда не любил раньше, — тихо произнес он. — Даже не знал, что способен на такое. А настоящее чувство должно быть скреплено браком, по крайней мере, с моей точки зрения. Может, я несколько старомоден, но честен.
Так просто было бы уступить, ответив «да»! Но Флора ценой огромных усилий сделала последнюю попытку к сопротивлению.
—
— Придется согласиться. Любовь означает свадьбу и семью.
— Нет, нет! — из последних сил спорила она. — Вот мои родители…
— Да причем здесь твои родители? — возразил Лайм. — Они и мы — это разные люди!
— Господи, ну почему нам обязательно надо жениться! Я всегда считала, что мужчины не стремятся обременять себя узами брака.
Лайм ни секунды не колебался с ответом.
— Потому что мне нужно обладать тобой. Потому что ты моя, Флора, — властно произнес он тоном, не допускавшим возражений.
И она поняла, что ей предстоит играть эту роль всю жизнь: изображать из себя крепость, которую постоянно надо завоевывать…
— Так ты выйдешь за меня? — вновь потребовал Лайм ответа, возобновляя свои ласки.
У нее уже не осталось сил сопротивляться.
— О да, — выдохнула Флора, чувствуя, что сейчас потеряет сознание. — Да, да!
Неожиданно Лайм отстранился, поднял валявшиеся на полу брюки и сунул руку в карман, доставая оттуда пакетик с презервативом. Флора не знала, плакать ли, оттого что наслаждение оттягивается или радоваться тому, что он так заботится о ней.
— Ты хорошо подготовился, — язвительно заметила она. Он показал ей язык. — Они что, всегда при тебе? — поддразнила его Флора.
Лайм хитро прищурился.
— Ты хочешь знать, когда я их купил?
— Да, очень.
— В тот день, когда впервые тебя увидел, — невозмутимо объяснил он. — Из твоего офиса я прямым ходом отправился в аптеку. А по дороге зашел к ювелиру и купил кольцо с изумрудом. Это ужасно, да?
— Да, — млея от удовольствия, прошептала Флора и засмеялась.
— Вот и я тоже так считаю, — согласился Лайм, привлекая ее к себе.
И он овладел ею, на мгновение замерев, ибо почувствовал воздвигнутый девственностью барьер. Флора заметила растерянное, счастливое и благодарное выражение, промелькнувшее на лице любимого.
Так он покорил неприступную крепость по имени Флора.
4
Вздрогнув, Флора очнулась от воспоминаний. Это надо же так размечтаться на работе, да еще когда ее ждут. Она торопливо вытерлась, оделась и внимательно посмотрела на себя в зеркало. Глаза ее светились какой-то томной нежностью, слишком ясно давая понять, что этой ночью она спала не больше трех часов.
Ну, Лайм, спасибо! — усмехнулась она.
Как ни странно, после душа вместо того, чтобы обрести бодрость, она как-то расслабилась. Сосредоточиться на предстоящих переговорах было трудновато.