Далекие берега. Навстречу судьбе

Сарду Ромэн

— В добром часе ходьбы вверх по реке. Оно насчитывает человек сто и не больше восьми воинов.

— Пошли к ним.

Трое англичан двинулись вверх по течению Саванваки.

Переводчик объяснил, что река получила свое название от названия племени шауни, но англичане провинции Каролина переделали его в Саванну.

Когда трое англичан вошли в деревню йео, расположенную на возвышенности, господствующей над рекой, все мужчины племени окружили своего вождя Сквамбо, преисполненные решимости

защитить его.

Стоявшему на помосте Сквамбо было за пятьдесят. На плечи он накинул медвежью шкуру. Его смуглое тело казалось черным от татуировок. Прическа походила на прическу Томогучи, но косички были заплетены более аккуратно.

Деревня состояла из двух десятков хижин, каждая из которых могла вместить человек пятнадцать. Недалеко от хижин простирались два участка возделанной земли. На одном из них росли кукуруза, тыквы и фасоль, второй участок, посыпанный известью, оставался под паром.

Джон Ламар насчитал десяток столов, покрытых плесенью, на которых чистили скребками шкуры животных. Потом шкуры окуривали и раскладывали по партиям.

Джон Ламар подошел к вождю.

Переводчик вполголоса предостерег его:

— Они способны подражать звукам природы. У них необыкновенно тонкий слух. Они гораздо быстрее усваивают азы английского языка, чем мы их диалект маскоги, однако виду не подают. Следите за своей речью…

Сквамбо и Ламар обменялись приветствиями, как и полагалось.

Демонстрируя свои миролюбивые намерения, англичанин положил на землю мушкет, а также мешок из змеиной кожи, в котором он хранил порох и свинцовые пули.

Великий вождь йео, со своей стороны, приказал, чтобы в качестве ответного жеста на землю положили длинную оперенную стрелу с медным наконечником.

Ламар начал говорить. Колволлейдер переводил его слова:

— Идя сюда, мы обнаружили труп одного из ваших соплеменников.

Все сразу узнали молодого Томогучи. Вождь, кому Томогучи приходился одним из сыновей, и бровью не повел. Когда братья Томогучи собрались унести тело, Джон Ламар сделал жест, удививший всех:

— Подождите.

Ламар вытащил нож и наклонился над покойником. Он вонзил лезвие в рану, пробитую выпущенной им пулей, повертел ножом во все стороны и вытащил кусочек металла. Пройдя через ребра, пуля деформировалась.

Ламар взял пулю и протянул ее Сквамбо.

— Испанская, — заметил он. — Несмотря на уничтожение их миссий англичанами, войска испанцев продолжают топтать вашу землю. Выстрел был сделан недавно. Они где-то неподалеку.

Он прижал руку к сердцу:

— Я, Джон Ламар, помогу вам защититься от них.

Ламар вдохновенно произнес эти слова, уверенный, что его «благочестивые намерения» немедленно вызовут индейцев чувство благодарности.

Вождь индейцев

оставался невозмутимым — сохранял достоинство. Он лишь внимательно осмотрел пулю.

Индейцы начали покупать огнестрельное оружие лет сорок назад, и Ламар знал, что вождь племени считает своим долгом уметь распознавать различные виды оружия и боеприпасов. Ламару во что бы то ни стало следовалоубедить вождя, что пуля была испанской, что она была выпущена из испанского мушкета.

Сквамбо засунул два пальца под кожаный пояс и вытащил другую свинцовую пулю, тоже деформированную.

— Три года назад, — сказал он, — один из наших соплеменников был убит точно таким же образом. Испанцы принесли его труп и показали нам эту пулю, уверив нас, что его убили англичане из Чарльзтауна.

Колволлейдер перевел его слова. Пуля была действительно английской.

— Кто ты такой, чтобы быть хитрее их? — спросил вождь индейцев.

Джон Ламар плюнул на землю, пытаясь скрыть свое разочарование. Затем ответил нравоучительным тоном:

— Меня зовут Ламар. И все земли по ту сторону реки, которые вы можете окинуть взором, от берега до водного потока, называемого вами Оготочи, теперь принадлежат мне. Я получил их в соответствии с договором о разделе земель, заключенным прошлой зимой между лордами-собственниками Каролины, племенем ямаси и мной.

И Ламар показал документ, составленный на английском языке и на диалекте маскоги, на котором изъясняются ямаси, самое крупное племя на юге Каролины, союзник белых людей.

Сквамбо покачал головой, потом заметил, что этот договор, действительный он или нет, нисколько его не касается, так как их племя занимает другой берег реки, за пределами владений ямаси.

— Я пришел к вам вовсе не за тем, чтобы заявлять о своих правах на ваши земли, — признался Ламар. — Я хочу предложить вам сделку.

Уроженец Барбадоса, откуда он уехал с пятьюдесятью чернокожими невольниками, Ламар обосновался в Каролине два года назад, надеясь найти в новой английской колонии бескрайние пахотные земли, в отличие от требующих огромных затрат узких полосок земли на его острове, расположенном на юге Антильского архипелага.

— Мы соседи, — степенно сказал Ламар, обращаясь к Сквамбо. — Наши земли граничат на протяжении более пятидесяти миль, и поэтому очень важно, чтобы мы с вами наладили отношения, основанные на взаимном доверии. Этому могли бы помочь кое-какие договоренности, коих нам следует достичь не позднее сегодняшнего дня.

Сквамбо смотрел на тело своего сына. Его несли в сторону вигвама, где вскоре все будет готово к погребальному ритуалу.

— Что вы хотите предложить? — спросил Сквамбо.