Далеко от тебя...
Шрифт:
– Рот закрой. Или я тебе его заткну.
– Да пошел ты!
Тамила вбежала в дом, со всей силы хлопнув дверью. Паше стоило немалых усилий, чтобы не сорваться с места и догнать сестру. Она его с ума сведет когда-нибудь! Он это так не оставит.
– Паша, где мама?
– Катя подошла к мужчине, дергая за футболку.
Он улыбнулся девочке и провел рукой по светлым кудряшкам.
– Уток кормит. Пойдем к ней?
– Да!
Глава 15
Выходные
– А мы ещё сюда придём?
– спросила девчушка на обратном пути, держась за руку Павла.
– Конечно! Если мама согласится приехать на следующие выходные, мы обязательно сходим проведать нашего друга.
Катя посмотрела на шедшую немного позади маму.
– Мамочка, мы же приедем? Приедем?
– Посмотрим, котёнок.
– А крестному можно рассказать про птичку?
Ульяна заметила, брошенный в её сторону, ревнивый взгляд Паши. С одной стороны, девушке это льстило, она почти ликовала. Но с другой... не хотела, чтобы он ревновал к Артёму. Только не к нему. Уля надеялась, что Паше хватит ума не ставить ей ультиматум, заставляя делать выбор, исход которого заранее предопределен. Она никогда не пожертвует дружбой с Тёмой, никогда его не предаст. Точка.
– Тогда место перестанет быть секретным, котёнок, - уклоняясь от ветки, объяснила Ульяна.
– Да?
– разочарованый вздох.
– Ну, и ладно! Мы с крестным придумаем свой секрет. А вам ничего не расскажем.
– О да, вы такие, - весело согласилась Ульяна, - вы придумаете. Выдумщики.
Ульяна давно не чувствовала себя так... окрыленно. С Пашей всё получалось легко, они непринужденно говорили на разные темы, шутили, много целовались, вместе возились на кухне, играли с Катей. Привычно и правильно... словно всегда так было.
Единственное, что напрягало Ульяну на протяжении выходных, - Тамила. Девчонка надменно смотрела на Улю, с неприятной кривой ухмылкой на губах и немым осуждением. Она отмалчивалась, игнорировала вопросы брата, вела себя похлеще обиженного ребенка. Но больше всего Ульяну бесили взгляды, которыми самовлюбленная малолетка одаривала её дочь, словно от букашки отмахивалась и размышляла, как бы её прихлопнуть. И Катя понимала, что вызывает неприязнь у нахалки. Правда, её дочурка, считая, будто взрослые ничего не видят, кривила мордашку и показывала Тамиле язык. Маленький бесенок.
Ульяна в который раз позавидовала выдержке Павла. Он ничего не говорил, но глаза его люто горели, не предвещая ничего доброго. На скулах ходили желваки, руки время от времени сжимались в кулаки, а от спокойного, с хрипотцой, голоса по коже Ули пробегали мурашки. Он выжидал, терпел и терпение его было на исходе.
– Я её убью
Собирая вещи, Ульяна отважилась поговорить с Павлом, задать интересующие вопросы - не из праздного любопытства, она хотела узнать его лучше, понять кое-что.
– Паш, - она аккуратно сложила тунику, - Тамила всегда такой была?
Мужчина хмыкнул, не отрываясь от работы на ноутбуке.
– Какой "такой"? Невоспитанной, враждебной и эгоистичной?
– Ну... в общем, да.
– Лет до тринадцати была золотым ребенком. Послушной и скромной.
– Паша посмотрел на девушку.
– А в тринадцать как будто подменили. Начались споры с родителями, она постоянно что-то доказывала, во всем искала подвох и обвиняла всех вокруг в непонимании, её компания не внушала доверия. В пятнадцать начала покуривать, - его взгляд изменился, стал жестким.
– Она и сейчас сигаретами балуется, но старается как-то прятаться. Раньше, не стесняясь, курила при мне, пока я не пригрозил, что скормлю ей всю пачку, если она не прекратит страдать чепухой... Я упустил момент, когда её начали интересовать парни и флирт перерос во что-то большее. Тамила изображала из себя "взрослую" во всех смыслах, не подчинялась правилам. Родителям нервы мотает. Правда, в последнее время она вела себя вполне сносно. Подозреваю, хотела чего-то добиться от отца, но не вышло. И понеслась...
– Даже отца не боится?
Паша внимательно всматривался в лицо Ульяны.
– Отец на неё ни разу не поднял руку, если ты об этом. Он мог только выругать и лишить денег в наказание.
Ульяна кивнула, застегнула сумку и, задумавшись, села на край постели. Виктор постоянно отвешивал ей подзатыльники в детстве. Это было для него, как сто грамм опрокинуть - привычка, способ выплеснуть негатив, унизить, указать на её нежелательное существование в его жизни.
Горячие руки опустились на поникшие плечи девушки, и она вздрогнула. Намеревалась отстраниться, но осталась сидеть на месте, позволяя мужским рукам утешать.
* * *
Тамила не собиралась подслушивать, но, поняв, что речь идёт о ней, задержалась у дверей, ведущих в спальню брата.
Гад, как он мог вот так взять и рассказать о ней какой-то девке?!
Влюбленный Паша ей категорически не нравился. Тамилу раздражали его идиотские улыбки и нежные глупости, что он шептал этой... мамашке Ульяне. Что он в ней нашёл? Обыкновенная, серенькая, без выдающихся... талантов. На роль девушки брата куда больше подходила красивая, модная, раскованная Света, с какой не стыдно выйти "в свет", не то что с этой девицей.
– Подслушивать нехорошо, - послышался сзади голосок малявки.
Тамила медленно обернулась, её губы растянулись в ядовитой улыбке. Она не любила детей, с ними столько мороки и проблем. Маленькие, кричащие, плачущие, они воняли и требовали к себе повышенного внимания.
– Мама говорит, что нельзя подслушивать, - повторила малявка, будто разговаривала с тупой.
– Брысь отсюда!
– зашипела Тамила.
Катя невозмутимо стояла на месте, спрятав руки за спиной. Вид злой тётеньки её не пугал.