Далт. Книга 3 - Леди Феникс
Шрифт:
Я удивленно киваю. А лицо мальчика освещает такая радостная улыбка, что я изумляюсь еще больше.
– Значит вы правда существуете? Вы вырвались отсюда и стали свободным среди звезд?
– он смотрит на меня с восторгом.
– Эээ... не совсем, свободной среди звезд может быть только душа, а я еще жив, как видишь, - от растерянности перед его радостью, я отвечаю многословно.
– Я тоже хочу вырваться отсюда, и стать правда пока не знаю кем, - доверяет он мне свою тайну, восторженно смотря на меня.
Спрятав свое изумление и скептицизм
– Шаг - за шагом. Деньги на это?
– Нет, на это потом накоплю. Сейчас мне надо расплатиться с Дори, она отдала свои, что бы меня сюда взяли.
Мда, тут еще и конкуренция? Что-то этого я не помнил.
– Ладно, деньги это самое простое. Мне как-то нужно попасть в место, где я никогда не был, - я гну своё.
– И каким же это образом?
– в тон мне говорит парнишка.
Вопрос задан хоть и дерзко, но не грубо. Это не хамство почуявшего наживу слуги, эта дерзость - от юности. Когда веришь, что еще все возможно, все в твоих силах. Эх, Госпожу бы сюда, тут Видящая нужна, а не я.
– Там дорогой мне человек, - пытаюсь объяснить, как умею.
– Твоя женщина?
– он понимающе кивает.
Я растеряно моргаю, можно ли Госпожу назвать моей женщиной? Фигурально конечно можно. Но не стоит, это мелко, смысл теряется.
– Она не просто женщина, она Королева, и моя Госпожа, - я сжимаю ладонь правой руки в кулак и прижимаю его чуть ниже своей шеи, это ритуальный жест Стража "не жить, не дышать без неё не могу" - почему-то мне важно, чтобы местный служка это понял.
Мальчик кивает и нараспев произносит что-то, видя мое удивление тут же переводит:
– Бабу потеряешь, другую найдешь. Сердце потеряешь - жить не зачем.
Я ошалело смотрю на него, а ведь правда, это же поговорка местных, мне ли не знать. И этот язык мне то же знаком. Я просто забыл, как старался забыть все, что связано с этим местом. А ведь на местном диалекте слова "сердце" и "любовь" это одно слово. Я растеряно провожу рукой по волосам, по давно въевшийся привычке. И неожиданно вздрагиваю. Я и забыл, что уходя на поиски Госпожи, зная что пойду через воду, я обрезал волосы, которые стали доходить мне до лопаток. Мешают, а сушить вообще дело безнадежное. Сейчас вдруг пришло в голову, как она посмотрит на это. Ведь я носил длинные волосы ей в угоду.
– Тебя как зовут?
– спрашиваю я не впопад.
– Я - Керк, господин, - парнишка склоняет голову, но мне сейчас не до этикета.
– Она моя Госпожа, и она в опасности. Я - Страж, - снова говорю я.
Керк как-то особенно пристально смотрит на меня, но молчит.
Я чертыхаюсь рогатым Криспом, сбрасываю куртку и, засучив рукав рубашки, на миг замираю, а потом показываю мальчику проступившую татуировку Стража.
Керк всматривается и кивает:
– Есть тут такое место, у нас так побратимов ищут, только кровь нужна, -серьезно говорит он.
– Побратимов? Странно, когда я тут жил, таких высоких отношений не помню, - я действительно удивлен.
– Так вас, господин,
– Нас?
– непонимающе повторяю я слова мальчика.
Керк поворачивает ко мне голову и его темно-карие глаза неожиданно светлеют, а потом, как от порыва ветра над костром, в них взрываются золотые искры.
– Я из твоего Рода, только ветвь другая. Видишь, цвет глаз другой, - тихонько признается он.
– Вижу, но что это значит, нас много? Здесь?
– я растерян.
– Да нет, - парень хмыкает и позволяет себе улыбку, - иногда рождаются. Исчезают быстро. Тут школа выживания хорошая, сразу ясно кто есть - кто.
– Естественный отбор, - признаю я, кивая, - значит все не случайно.
– Я книгу нашел, - говорит Керк, - дневник чей то, там написано - Страж станет Стражем только тогда, или скорее, если встретит Своего Господина или Госпожу, и он или она его узнает, признает. Иначе все не получится. Как-то так. И там же написано, как искать. И татушка нарисована, такая, как у вас.
Я молча выложил на стол кошелек, снял все перстни и тоже положил на стол, горкой, придвинул к Керку.
– Это тебе.
– Слишком много, оно того не стоит, - Керк раскрыл кошелек, кивнул местным монеткам. Взял пару колец и отодвинул другие ко мне, - этого довольно. Лишнего не возьму, - с избитого лица ребенка на меня глянули серьезные, совсем не детские глаза.
– Хорошо, - я надел оставшиеся кольца, признавая право мальчика на решение и уважая его. И добавляю, посмотрев на накрытый стол, - Ты бы поел, что добру пропадать.
– Благодарю, господин, - он краснеет и все же решается на вопрос, - А Вы?
– Я - нет, посплю лучше, - я здорово устал, а постели тут всегда чистые, сам стелил, помню.
– Хорошо, я разбужу Вас, мы пойдем ночью, так убедительней будет, - Керк смотрит на меня, - Я надоел, захотелось чего покруче. А это внизу. Там и другой коридор.
Я кивнул, парнишке виднее. Лег и уже засыпая, сквозь ресницы видел, как Керк, встав на табурет, запирает двери, нарочито гремя засовами. Открыть их изнутри, как и закрыть мог только Гость, высокий и сильный, готовясь развлечься с маленьким и никому не нужным. Керк слез. Поел. А потом подошел к двери и лег под ней. Предварительно одарив меня, "спящего", усмешкой. Я вздохнул и повернулся на другой бок, спиной к парню.
Почувствовав шевеление, я проснулся и услышал негромкий голос Керка.
– Господин, может поешь перед дорогой? Тут много чего осталось, - для меня его переход на "ты", означает только то, что время пришло.
– Нет, перед боем не люблю. А не будет его, так и там накормят, - рассеяно отзываюсь.
– Хорошо. Тогда так, начинай орать, распахни дверь и ударь меня, сильно. Понимаешь? Я должен тебя от страха туда, вниз провести. Что бы хозяин поверил.
– Как скажешь, - я глянул на стол - кошелька и колец словно никогда и не было.