Дама из Байе
Шрифт:
— Я не помешал вам, доктор? Простите, но мне надо уточнить некоторые детали, касающиеся смерти мадам Круазье.
Левину было не больше двадцати семи лет. Он только что начал практиковать в Кане. И судя по всему, не был пока отягощен множеством пациентов.
— Вам приходилось раньше бывать в доме месье Делижара?
— Я удивился, когда меня вызвали в один из богатейших домов города.
— Во сколько это было? Вы можете назвать точное время?
— Даже очень точное, — улыбнулся Левин. —
— Итак, это случилось ровно в пять. И долго вы добирались до улицы Реколле?
— Минут семь-восемь.
— Вас впустил лакей и провел на второй этаж?
— Не совсем так. Лакей открыл дверь, но тут же на лестнице появилась женщина и крикнула: «Скорее, доктор!» Это была мадам Делижар. Она сама провела меня в спальню направо…
— Одну минутку. В спальню направо… В комнату, обтянутую голубым шелком?
— Вы ошибаетесь, инспектор. Комната направо оклеена бумажными обоями. С желтыми кругами.
— И мебель в стиле Людовика Четырнадцатого?
— Вы опять ошиблись. Я кое-что смыслю в стилях и не сомневаюсь, что комната направо обставлена в стиле Регентства.
К удивлению доктора, Мегрэ записал все эти малозначащие детали в записную книжку.
— Так-так. В десять минут шестого вы были уже наверху. Где же вы обнаружили тело?
— Разумеется, в кровати.
— Покойная была раздета?
— А как же иначе?
— Извините, я перебью вас. Значит, в пять десять Жозефина Круазье находилась в постели и была раздета. Что же было на ней?
— Ночная рубашка.
— Остальная одежда лежала рядом?
— Не думаю… Нет. В комнате все было в полном порядке.
— И никого, кроме мадам Делижар?
— Никого. Она была очень взволнована. Она описала мне ход приступа. Я внимательно осмотрел труп и обнаружил, что мадам Круазье перед смертью была в очень ослабленном состоянии. Это по крайней мере десятый приступ.
— Могли вы хотя бы приблизительно установить время смерти?
— Без труда. Смерть наступила в четверть пятого, мгновенно…
Доктор отшатнулся, потому что Мегрэ вскочил с места и схватил его за плечи.
— Что? Четверть пятого?!
— А что? Мадам Делижар пыталась дозвониться двум другим докторам, прежде чем отыскала меня. А это требует времени.
— Четверть пятого, — повторял Мегрэ, почесывая бровь. — Мне не хотелось бы вас оскорблять, доктор… вы, так сказать, еще недавно… Вы уверены в том, что говорите? Вы не отказались бы от своего заявления, узнав, что от этого зависит жизнь человека?
— Я могу только повторить…
— Хорошо. Я вам верю. Но я должен предупредить, вам почти наверняка придется повторить
— Им это не удастся.
Что случилось потом?
— Ничего. Я подписал сертификат о смерти. Мадам Делижар сразу вручила мне двести франков.
— Это что, ваша обычная ставка?
— Вряд ли. Это была ее идея, а я не стал спорить. Она проводила меня вниз. Лакей открыл мне дверь.
— Больше вы никого не встречали?
— Ни души.
Инспектор зашел в ресторан. Даже ресторан, как и все места, которые инспектору пришлось посетить за день, был чуть запыленным, чопорным и торжественным
И все таки это дело относилось к тем, которые Мегрэ любил больше всего: респектабельный фасад, положительные и впечатляющие персонажи — все указует на добродетель, доведенную до скуки. И Мегрэ предстояло разрушить этот фасад, разрыть руины и вынюхать скотину в образе человеческом, носителя самого непростительного из пороков — убийцу ради денег.
Прокурор повторял ему утром:
— Делайте, что считаете нужным, но будьте деликатны. Оплошность может вам дорого обойтись… И мне также. Филипп Делижар — известный человек в городе. У него могут быть долги, но его принимают всюду. Что касается девушки, этой Сесиль, как вы ее называете, стоит вам схватить ее, как разные там газеты начнут шуметь, что она жертва капиталистов. Вашим лозунгом, инспектор, должна быть Деликатность!
Мегрэ как-то слишком уж неуважительно пробормотал про себя:
— Хорошо, старушка. Никому не удастся выйти сухим из воды!
Жаркое оказалось вкусным, и Мегрэ покинул стол в состоянии блаженства.
— Мы это скоро распутаем, — пообещал он сам себе. — А теперь нам предстоит интервью с лакеем…
Лакей Делижара открыл дверь и хотел провести Мегрэ в гостиную.
— Нет-нет, мой друг. Я хочу побеседовать именно с вами. Вы знаете, кто я такой, не так ли? Так чем вы занимались, когда я позвонил?
— Пили кофе на кухне.
— Тогда разрешите присоединиться к вам.
Лакею ничего другого не оставалось, как провести Мегрэ на кухню и объявить кухарке и шоферу: «Инспектор желает выпить с нами чашку кофе».
Шофер Арсен сидел в расстегнутой серой униформе. Кухарка оказалась очень толстой пожилой женщиной.
— Не обращайте на меня внимания, друзья. Я мог бы вызвать вас в участок, но зачем беспокоить вас по пустякам. Не надо застегиваться, Арсен. Никаких формальностей… Кстати, как случилось, что позавчера вам дали выходной? Вас всегда отпускают по пятницам?