Дама моего сердца

Хауэлл Ханна

— И ты захотел меня вернуть? — спросила она и поежилась: Камерон распахнул ворот ее рубашки.

— А ты скучала по мне? — не отвечая на ее вопрос, поинтересовался Камерон, лаская языком ее грудь.

— Немного, — буркнула Эвери, стараясь не показать ему, как она счастлива вновь оказаться в его объятиях.

— Клянусь тебе, детка, я женился на тебе не из чувства долга. — Прижавшись лицом к ее груди, Камерон скользнул рукой по ее ноге вверх, пока не добрался до горячей влажности, по которой так давно тосковал. — Эвери, мне надо с тобой поговорить, рассказать

тебе обо всем, чтобы ты на меня не обижалась, поведать о своих чувствах, но я так тебя хочу, что говорить сейчас просто не в силах.

— Сейчас?

— Да, сейчас и вообще каждую минуту, с тех пор как ты уехала из Кейнмора.

— Значит, ты хочешь, чтобы сначала мы занялись любовью, а потом поговорили?

— Да.

— Ну что ж, я согласна.

Она быстро сбросила рубашку и смотрела, с каким лихорадочным нетерпением он срывает с себя одежду. Когда их обнаженные тела наконец соприкоснулись, Эвери едва сдержалась, чтобы не заплакать от любви к нему. Она ласкала стройное, мускулистое тело своего мужа, и он отвечал ей не менее пылкими ласками, однако страсть их была так сильна, что они не могли дольше терпеть. Сладострастный стон сорвался с губ Эвери, когда Камерон вошел в нее. Он лежал на ней не двигаясь, и Эвери в замешательстве взглянула на него.

— Камерон? — прошептала она и теснее обхватила его ногами, чтобы он еще глубже проник в нее. Камерон содрогнулся всем телом.

— Просто мне хотелось тебя почувствовать. Как же давно я не испытывал такого наслаждения, — прошептал он, покрывая лицо Эвери нежными поцелуями. — Такое ощущение, будто я наконец-то вернулся домой.

В его словах было столько искренности, что Эвери перестала сдерживаться. Они любили друг друга страстно, жадно, исступленно, даже грубо. Эвери содрогнулась в яростном экстазе и вскоре услышала, как Камерон застонал, достигнув пика наслаждения. Пока она приходила в себя, Камерон уже успел привести их обоих в порядок и вновь заключил ее в объятия.

— Мой котеночек, — прошептал он ей на ушко, — скажи, ты любишь меня хоть немножко?

Вздохнув, Эвери взъерошила ему волосы. Она сознавала, что назад пути нет, они теперь женаты. Но она и не хотела возвращаться назад, ей было очень хорошо с Камероном, и никакой другой мужчина ей не был нужен. Пускай он пока не сказал ей тех сладостных слов любви, которые она мечтала услышать, но она была небезразлична ему. Пускай он пока еще ее не любит, это не беда. Пусть он знает, что она его любит, а со временем он наверняка ответит ей взаимностью.

— Да, — ответила она, — и, быть может, гораздо больше, чем ты того заслуживаешь.

Дрожь прошла по телу Камерона, и он приник к губам Эвери с такой жадностью, что в груди ее вновь вспыхнул всепоглощающий огонь желания. Но прежде чем она успела взглянуть в его глаза, Камерон уткнулся лицом в ее шею. Не знай она его достаточно хорошо, она могла бы подумать, что он стыдится своих чувств.

— А когда ты поняла, что любишь меня? — спросил Камерон, покрывая шею Эвери быстрыми, нежными поцелуями.

— Незадолго до того, как я позволила тебе меня соблазнить.

— Если

я ничего не забыл — а я уверен, что все хорошо помню, — по-моему, это ты меня соблазнила?

— Что ж, в таком случае ты уже тогда должен был понять, что я потеряла от тебя голову, как последняя дурочка.

— Нет, любовь моя. — Камерон коснулся соска Эвери языком. — Ты не дурочка. Я знаю, я совершал такие поступки, которые причиняли тебе боль, — нерешительно прибавил он.

— Это верно, — подхватила Эвери. — Но ты никогда не просил меня любить тебя. Я сама в тебя влюбилась.

— Правильно. Но я очень скоро понял, что ты совсем не похожа на тех женщин, каких я знал до сих пор. И несмотря на это, я все равно пытался себя убедить, что ты мне не нужна. — И Камерон принялся ласкать грудь Эвери. — Мне хотелось, чтобы мы просто провели с тобой время, потом я отослал бы тебя домой, поскучал немного и скоро забыл о тебе.

— И ты отослал меня домой…

— Да. Но в ту же минуту, как ты вышла за дверь, я пожалел об этом. И тут же по глупости пытался убедить себя в том, что нас связывает только страсть. Да и какой мужчина не скучал бы по этой роскошной груди! — Камерон снова поцеловал ее груди, после чего коснулся пальцами укромного местечка у Эвери между ног и принялся нежно ласкать его. — По этому восхитительному местечку. По восторженным стонам, которые ты издаешь, когда я ласкаю тебя, — прошептал он и, опустившись к ее бедрам, стал нежно теребить их языком.

На секунду Эвери замерла, а потом с восторгом отдалась наслаждению, которое дарил ей Камерон. Он мучил ее, но это были сладкие муки. А когда она наконец-то содрогнулась в экстазе, он произнес три заветных слова, которых она так долго ждала.

Прошло несколько секунд, прежде чем она отдышалась и смогла взглянуть на своего мужа. Он покрывал легкими поцелуями ее живот, а она гладила его волосы.

— Ты только что признался мне в любви? — нерешительно спросила она. Ей очень хотелось взглянуть ему в глаза, однако он не поднимал головы.

— Да, — ответил Камерон и принялся целовать ее тело, все ближе подбираясь к груди.

— Поверить не могу, что ты сделал это именно сейчас, — улыбнулась Эвери, не зная, плакать ей или смеяться.

— В тот момент, как я понял, что люблю тебя, я решил признаться тебе в любви, когда ты будешь содрогаться в экстазе.

Эвери вспыхнула и смущенно захихикала.

— Ах ты негодник!

Обхватив ее лицо ладонями, Камерон прикоснулся губами к ее губам.

— Но ты меня все равно любишь.

— Да. Безумно. Отчаянно. Всем сердцем.

— Так же, как и я тебя.

— Когда? — спросила Эвери, легонько толкнув Камерона, заставляя его лечь на спину.

Раскинувшись на постели, Камерон смотрел, как она покрывает поцелуями его тело. «Оказывается, не так-то страшно признаваться в своих чувствах и даже приятно, если в награду ты получаешь такое наслаждение», — подумал он, когда длинные тонкие пальцы Эвери начали ласкать его восставшую плоть.

— Когда ты понял, что любишь меня? — спросила она, покрывая его поцелуями.