Дама пик

Лекей Алексис

– Тебе достаточно бросить им кость. Скажи, что нащупал следы ограбления. Бандиты решили поживиться наркотиками у психологини… Назови имена.

Фурнье улыбнулся. Потом согласно кивнул:

– В виде слуха это может сойти. И нашего человечка успокоит. Если это его работа, естественно… Но я в это не верю. Я парня знаю, и мне сложно представить, что он на такое способен.

– Нам всегда трудно в это поверить, когда в деле замешаны наши, – сухо возразил Мартен.

Последовало долгое молчание. Мартен не мешал Фурнье переварить услышанное. Теперь он, скорее всего,

убежден, что Мартен нашел похищенные деньги в банке и не может решить, стоит ли говорить об этом открыто. В конце концов он помотал головой, словно желая избавиться от неподъемного груза. Встал и протянул вялую руку Мартену.

– Я тебе доверяю, – произнес Фурнье. – Он сидит дома. В длительном отпуске. Жду от тебя новостей.

Он ушел не обернувшись.

Вообще-то Фурнье проявил большую смелость, чем можно было ожидать. Мартен опустил глаза к листку бумаги и перечитал написанную на нем фамилию.

Он пока не испытывал настоящей ярости по отношению к ублюдку, напавшему на Лоретту. Сначала нужно разобраться.

Мартен посмотрел на часы. Почему бы не нанести ему визит? Он позвонил Марион и сказал, что не сможет вернуться к ужину. Она молча бросила трубку.

Магдалена уселась на полу по-турецки и смотрела на Франсиса, который лежал на диване, закинув руки за голову и скрестив ноги. Экран телевизора освещал его лицо. Его глаза были полузакрыты, он выглядел счастливым и расслабленным. На губах блуждала улыбка. Кому она предназначалась? Никогда еще он не был таким красивым. Божественно хорош. И изменил ей. От одной мысли о том, что чужая, не ее кожа, прикасалась к коже любимого, ее сердце и внутренности будто разрывала пружина из колючей проволоки.

– Что с тобой? – спросил он вполголоса, словно разговор в полный голос потребовал бы от него слишком больших усилий. – Ты какая-то молчаливая сегодня.

– Смотрю на тебя, – ответила она. – Ты выглядишь усталым.

Она дотронулась до его щиколоток, провела рукой по голым ногам под халатом. Он опустил руку и нежно погладил ее по волосам. Она закрыла глаза. Ей хотелось завопить, растерзать его ногтями в клочья. Задушить в своих объятиях. Усесться ему на грудь и медленно вонзить острый нож под левый сосок, нашептывая на ухо слова любви. Стерва, которая попыталась украсть его, будет страдать. О, какие мучения ее ждут!

Глава 24

Воскресенье, половина девятого вечера

Лучше обойтись без обходных маневров, твердил себе Мартен, но это было больше похоже на заклинание, чем на настоящие размышления.

Он позвонил в квартиру, находящуюся неподалеку от Бют-Шомон, на тринадцатом этаже здания, возведенного в семидесятые и выглядевшего когда-то суперсовременным.

Он услышал приближающиеся к двери шаркающие шаги. Отошел в сторону и прижался к стене со стороны дверных петель. Люди с нечистой совестью, бывает, бурно реагируют на неожиданные поздние визиты.

Дверь приоткрылась, но ее удерживала стальная цепочка, значительно толще тех, что продаются в слесарных отделах больших магазинов. В щели появилось мужское лицо –

сморщенное, бледное и усталое.

– Месье Перрон?

Мужчина кивнул.

– Я комиссар Мартен. Хотел бы побеседовать с вами.

Дверь захлопнулась, чтобы тут же снова открыться, на этот раз широко, без цепочки.

Стоящий перед ним мужчина в потертом халате в шотландскую клетку и тапочках на босу ногу не брился уже дней десять, светлые глаза налились кровью, от него разило табаком и алкоголем. Он выглядел сильно помятым, однако в выражении его лица проглядывало нечто мягкое, почти детское.

Довольно скромно обставленная квартира была покрыта пылью. Посреди комнаты, заваленной небрежно сложенными досье, книгами и журналами, выделялись микроволновая печь и маленький холодильник. Взгляд Мартена сразу остановился на черном револьвере с рукояткой из темно-коричневого дерева, который лежал на стопке бумаги рядом с включенным ноутбуком. Это был короткоствольный “смит-и-вессон” 38-го калибра, классическое оружие американских копов.

Перрон проследил за взглядом Мартена.

– Он пока лежит и ждет. Я чувствую, что это зреет, но сегодня вечером еще не время. Возможно, к концу следующей недели.

Мартен остолбенел. Кокетство или спокойная констатация факта? В данный момент он был не готов ответить на этот вопрос.

– Если вы пришли в такое время, то не затем же, чтобы арестовать меня?

– Нет, – ответил Мартен. – По крайней мере, не сразу.

Экран компьютера потемнел, а потом снова загорелся. На нем появилось лицо спящей женщины, затем оно же, но снятое в другом ракурсе. Он подошел к экрану и стал смотреть на сменяющие одна другую фотографии. Та же женщина, все время спящая. Красивая женщина лет сорока, с чуть крупноватыми чертами, длинными ресницами и пухлыми губами, с золотисто-рыжими волосами, собранными на затылке в конский хвост. Можно было разглядеть мельчайшие детали ее безмятежного лица, например, крохотный шрамик на мочке уха, или след потекшей туши на закрытом веке, или тонкий пушок на щеках.

Мужчина смотрел на нее с улыбкой.

– Красивая, да? – сказал он. – Моя жена. Сбежала от меня с бандитом. Она все и организовала. Единственное, чего она не предусмотрела, так это что я найду бабки раньше, чем они. Но, может, она в конце концов нашла их?

– Нет.

– На доктора Вейцман напала либо она, либо Янкелевич. По всей видимости, они выследили меня и начали подозревать, что я передал ей бабло.

– Носик Янкелевич?

Перрон кивнул.

– Вы его знаете?

– Имел с ним дело, – ответил Мартен. – Не напрямую. Давным-давно. Значит, он выследил вас, когда вы ходили к психотерапевту.

– Вполне вероятно, – подтвердил Перрон. – Не вижу другого объяснения.

– Я бы хотел, чтобы вы мне все рассказали как можно подробнее.

– У меня полно времени, – согласился мужчина.

Он указал на компьютер.

– Если только вы не предпочтете ознакомиться с этим в письменном виде. С самого начала. Лучше любого романа. Я каждый день добавляю к тексту то одно, то другое… Скоро мне уже нечего будет добавить.