Дама пик
Шрифт:
Пройдя по улице несколько сот метров, она резко остановилась, почувствовав, что задыхается от волнения. Она была в ярости на саму себя. Ночь лишила ее сил. Усталость спровоцировала ужасную ошибку в оценке ситуации. Нельзя было встречаться с этим комиссаром. Она забыла, что не все мужчины похожи на обслугу председателя.
Этот опер совсем другой. Не паркетный политик, а земной человек дела. Ему знакомо насилие, он навидался его во всех проявлениях, и сам совершал, и был его жертвой, и, похоже, совершенно не интересуется продвижением
Ей не понравилось, как он смотрел на нее. Сначала его взгляд был внимательным, восприимчивым к ее шарму, почти дружественным. Он видел в ней женщину, и эта женщина ему нравилась. Но после проявленной ею неловкой настойчивости его лицо замкнулось. Елаза стали глазами сыщика, оценивающего подозреваемого. Всего один шаг – и его недоверие вылилось бы в вопросы.
А если бы он начал догадываться, какими могут быть ответы… У него есть возможность разузнать о ней, подвергнуть ее опасности. Документы, добытые вчера ночью, защитят ее от таких, как Царь-Ворон, но над людьми, подобными Мартену, они никакой власти не имеют. Этого допустить нельзя. Мартен представляет угрозу. Он не должен оставаться в живых. Она будет действовать, и как можно быстрее.
Она повернула обратно.
Глава 38
Четверг, час дня
В то самое время, когда Мартен встречался с Магдаленой Пети в элегантном ресторане – чайном салоне седьмого округа, Жерар Дюпюи, 58-летний холостяк, бывший дивизионный комиссар, бывший офицер разведки, бывший директор охранного агентства, бывший казначей правой партии, бывший руководящий работник Союза ради прогресса и бывший шантажист на службе председателя этой партии, действовавший исключительно в собственных интересах под псевдонимом Эмерик Танги-Фрост, был найден личной секретаршей абсолютно голым и мертвым, со связанными руками и ногами, плавающим в луже крови на мраморном полу гостиной собственного особняка в западном пригороде Парижа.
Первый осмотр показал, что смерть наступила примерно двенадцать часов назад.
Перед смертью его подвергли пыткам. Многочисленные, главным образом поверхностные раны покрывали тело от ступней до лица. Изогнутые, треугольные, кривые, остроугольные, крестообразные и даже кольцевые разрезы. Симфония, достойная сада пыток. Поскольку он был мужчиной крепким, ему пришлось потерять две трети крови, чтобы сердце наконец-то отказало.
По лицу и груди была разлита сперма. Первые исследования показали, что ни во рту, ни в заднем проходе спермы нет. Убийца ограничился семяизвержением на тело жертвы.
Билье распорядилась увеличить сделанные ее сотрудниками снимки ран, и прикрепила их к стене, воссоздав нечто вроде мрачной мозаичной картины, выполненной на человеческом теле.
Она извлекла из дела фотографии истерзанной сестры Жюли Родез и прикрепила их на свободный кусок стены. Этих фотографий было меньше, потому что женщине нанесли меньше ран. Тем не менее
Она позвонила Ландовски.
Ландовски и Жаннетта изучали плоды усилий Билье.
– Одинаковый тип ранений у обеих жертв. Вы это хотели нам продемонстрировать? – спросила в конце концов Ландовски.
– Не просто “одинаковый тип”, – уточнила Жаннетта. – Некоторые из них абсолютно идентичны.
– Зато другие сильно отличаются, – не согласилась Ландовски. – Можно расценивать и как случайность, разве нет?
– Это вряд ли, – возразила Билье. – Посмотрите на два пореза на левом боку каждого из двух тел. Я привела фотографии к одному масштабу. Они идеально совпадают. То же относится к двум ранам на груди и еще к двум – на передней части бедер. Раны похожи друг на друга, как буква, дважды написанная одной и той же рукой. Только тут скальпель вместо карандаша.
– То есть это дело рук нашей убийцы, – пришла к выводу Ландовски.
– На лице жертвы нашли сперму, – сообщила Билье.
Ландовски и Жаннетта переглянулись.
– Это ставит под вопрос все наши выводы, – заметила Ландовски. – То есть мы все-таки ищем, по всей видимости, мужчину. Или же у женщины есть сообщник. Вы провели генетический анализ?
– Его сейчас делают, – ответила Билье. – Материала вполне достаточно, чтобы выделить ядерную ДНК. Ждем результатов.
Женщины не спросили, что она имеет в виду под ядерной ДНК. Обе знали, не очень-то разбираясь в молекулярной биологии, что существует два типа ДНК: ядерная, которая в каждой клетке присутствует в единственном экземпляре, и митохондриальная, которой гораздо больше. К сожалению, последняя меньше различается у разных людей и не позволяет провести достаточно точную идентификацию.
– А если это подстава? – произнесла Жаннетта.
Билье взглянула на нее с усмешкой:
– Узнаю ваш извращенный ум.
– Может, все-таки объясните и мне? – попросила Ландовски.
– У женщины много способов заполучить сперму мужчины так, чтобы он этого не заметил, – пояснила Билье. – А потом воспользоваться ею. Сперма отлично сохраняется в морозилке.
– Гипотеза имеет право на существование, – согласилась Ландовски. – Только мне она кажется притянутой за уши. Мы не можем позволить себе пренебречь мужским следом. Подождем результатов генетического анализа.
– Секундочку, – вклинилась Жаннетта. – Предположим, что речь идет о женщине…
Билье и Ландовски повернулись к ней, ожидая продолжения.
– Извините, я ничего не говорила.
Зародыш идеи, которая промелькнула у нее в голове, вряд ли понравится Ландовски. Нужно хорошенько все обдумать, а потом уж излагать. Но если она права, могут открыться головокружительные перспективы, а следствие примет совершенно иной оборот.
Четверг, вторая половина дня