Дама в очках, с мобильником, на мотоцикле
Шрифт:
— Это не ваша сумка, — продолжил майор. — Это вещественное доказательство!
— Доказательство? Доказательство чего?
— Убийства, — ответил милиционер строго.
В комнате сразу как будто потянуло холодным осенним ветром.
— Эта сумка была найдена на трупе гражданина Костоломова, — продолжил майор. — Так что до окончания расследования я не могу ее вам вернуть. Ее должен исследовать эксперт на предмет обнаружения отпечатков пальцев и тому подобного…
— Ну, наши-то отпечатки там точно будут, — сообщила Надежда Николаевна. — Ведь
— А вы как считаете? — перебил ее майор. — У вас вчера произошло столкновение с гражданином Костоломовым — а сегодня он найден убитым! И при нем, извиняюсь, найдена ваша сумка! С вашими, как вы сами признали, отпечатками пальцев!
— Убитым? — ахнула Галка и даже выскочила на середину комнаты, где было светлее. — Убитым? Надя, ты почему мне не сказала?
— Извините, — скромно проговорила Надежда Николаевна, отмахнувшись от нее. — А не скажете ли вы, как был убит гражданин Костоломов?
— Задушен цепью, — ответил майор мрачно.
— И что, вы серьезно думаете, что одна из нас или мы обе можем задушить цепью здоровенного байкера? Или рокера — я, честно говоря, не знаю точно, чем одни отличаются от других!
Майор не то чтобы смутился, но несколько отступил от своей непримиримой позиции. У него-то был настрой раскрыть убийство по горячим следам. Имеется труп, имеются также свидетели, которые утверждают, что вечером этот труп, будучи еще живым человеком, конфликтовал с двумя приезжими гражданками. Вот и мотив, чего еще искать, все ясно… Но свидетели не говорили ему, что тетки-то не первой молодости. Не старухи, конечно, но все же мужика здорового цепью придушить даже вдвоем не смогут. А жаль.
— Ну, вообще-то я так не думаю, — проговорил майор после затянувшейся паузы. — Но все-таки я попросил бы вас не уезжать из нашего города, пока не закончится следствие!
— Вот интересно! — возмутилась Надежда. — А если оно будет тянуться несколько месяцев? У меня, между прочим, дома муж оставлен без присмотра и еще кот…
— Ну по крайней мере неделю никуда не уезжайте! Я вас на допрос завтра вызову! — И майор поспешно вышел из комнаты, пока Надежда его снова не перебила.
— Нечего сказать, съездила, навестила подругу! — рассвирепела Надежда. — Теперь неизвестно, насколько тут застряну!
— А я-то при чем? — Галка решила показать норов. — Если хочешь знать, это из-за тебя все! Потому что ты, Надежда, просто ходячая неприятность. Все знают, что как только ты куда едешь, обязательно там случится что-нибудь криминальное!
— Я? — задохнулась Надежда.
— Ну да, — безжалостно продолжала Галка. — Игорь так и говорит — Надежда просто притягивает разные истории!
— Ах Игорь говорит? — деревянным голосом переспросила Надежда. — А что еще он обо мне говорил? Ты не стесняйся, договаривай уж… А потом я скажу…
— А он рассказывал про эту историю с картиной… ну, когда в Эрмитаже картину украли «Бассейн в гареме».
«А еще
— Ой, Надя, только я ему честное слово дала, что никому, — испугалась Галка, — ты уж меня не выдавай.
Надежде стало смешно.
— Ладно, только ты Саше не проболтайся!
— Надя, ты извини, — после некоторого молчания заговорила Галка, — я, конечно, глупость сказала, просто среди знакомых слухи ходят, что ты вроде бы как детектив, преступления распутываешь.
— Врут все люди! — прервала ее Надежда. — Мало ли кто чего говорит… И вообще, не имеет права милиция меня тут долго держать. Мы с тобой всю ночь в этой комнате провели, дежурная подтвердит!
— Ой, только не вздумай права в милиции качать! — заметила практичная Галка. — Только хуже будет.
Надежда и сама понимала, что ничего хорошего не будет. Галка между тем решила действовать хитрее. Она позвонила своему доктору Ивану Петровичу, обрисовала ситуацию, и тот тут же заверил ее, что никакая милиция ее на допрос не вытянет, у нее постельный режим, а справки какие надо он выпишет задним числом. Надежда, услышав про такое, только зубами скрипнула от злости. К тому же Галкин звонок напомнил ей, что нужно самой дозвониться мужу и сообщить ему нерадостную весть о том, что она не вернется завтра, как обещала, а останется тут на неопределенный срок.
Сан Саныч трубку взял не сразу, оказалось, что он уже на работе, — Надежда со всеми делами и треволнениями потеряла представление о времени. Муж говорил с ней сухо, возможно, оттого что в кабинете были у него какие-то люди. И на сообщение о непредвиденной Надеждиной задержке отреагировал весьма спокойно. Просто сказал «да-да, конечно, делай как тебе удобно». И отключился, не сказав ласкового слова. Даже намека на то, что соскучился, и бюллетень о здоровье кота не предоставил. Впрочем, о коте Надежда не сильно беспокоилась, она знала, что кота ее муж в обиду не даст.
Настроение у Надежды Николаевны и так было плохое, а тут вообще упало до нуля. Этому способствовало еще чувство сильнейшего голода. У нее так часто бывает — как понервничает, так есть ужасно хочется. В студенческие годы подружки на сессии худели от волнения, а она, наоборот, только ела.
Галка нарезала грушу на маленькие аккуратные кусочки и не спеша ее грызла, насчет пережевывания пищи у нее явно наметился прогресс. На часах было без десяти двенадцать — ясно, что завтрака им сегодня не дадут.
Надежда прислушалась к себе и поняла, что до обеда она не выдержит на яблоках и грушах. Хорошо бы выпить горячего сладкого кофе, чтобы взбодриться.
— Пойду, — сказала Надежда, наскоро приведя себя в порядок, — может, кафе найду. Тебе булочку принести?
Галка покачала головой с сожалением.
В холле было натоптано, дверь на улицу раскрыта, туда-сюда беспрерывно сновали милицейские сотрудники. Тело увезли, но кто-то суетился на том месте, что-то измеряли и фотографировали.