Дамдых (сборник)
Шрифт:
Она вышла на крыльцо больницы. Прозрачный морозец тут же приятно ущипнул щеки. В пальто подруги было зябко и все же странно тепло. Оно Венере было мало, но Венера рада была его тесноте. Женщине было больно оттого, что не отзывается Ирек на ее доброе отношение. Почему Амина так люто ненавидит? А тесное, стискивающее пальто подруги помогло Венере понять, что вернуться в свой одинокий дом – это правильное решение.
Медленно побрела женщина по поселку. Промочила ноги, но обрадовалась этому: значит, снег начал потихоньку таять.
Луч солнца, преломившись о золотистый полумесяц
Венера обошла мечеть и увидела на крыльце муллу Мидхата, он колол лед на ступенях. Из-под лома резво отпрыгивали осколки. Венера хотела было пройти мимо, но мулла вдруг поднял голову и увидел ее. Расправил плечи и улыбнулся женщине. Она тоже улыбнулась ему и слегка кивнула. Мгновение они друг на друга глядели, Венера сделала робкий шаг в его сторону. Мужчина прислонил лом к стене и спустился с крыльца.
Мидхат и Венера поздоровались обеими руками.
– Ассалямагаляйкум, ханым, – поприветствовал ее мулла. Даже руки его, несмотря на то, что держал он холодный лом, были теплые. От его рукопожатия и пальто будто бы ослабило хватку.
– Добрый день, – поздоровалась Венера, и на сердце потеплело от добрых мужских глаз.
Мидхат был одним из немногих людей, которые вертят земной шар. Хочется быть рядом с такими, потому что до мурашек уютно на душе.
– А я вот с дежурства домой иду, – сказала Венера и, прежде чем опустить глаза, заметила в аккуратно подстриженной бороде проседь.
– А я ступени чищу. Чтобы, если зайдет кто, – не поскользнулся. Хотя… мало кто сюда ходит.
Они одновременно и порывисто взглянули друг другу в глаза. Так глубоко, что Венера невольно отшатнулась:
– Скажите… А раньше… Могла я вас где-то видеть? Вы у нас в больнице не лежали, нет?
Венере не в первый раз чудилось, что она знала этого мужчину раньше. Она хорошо помнила то время, когда он только появился в поселке; как люди сперва не приняли этого человека, который не сближался ни с кем, а только читал и читал Коран и следил, чтобы мечеть строили хорошо. И как однажды кто-то позвал его к себе в дом почитать на поминках, после чего Мидхат сделался своим, будто жил здесь всегда.
– Хотите войти? – спросил он.
Венера растерянно поднялась на пару ступеней, но вдруг передумала:
– Я… в другой раз зайду.
Прощаясь, они вновь пожали друг другу руки, и Венере показалось, что пальто сжало ее сильнее. Женщине захотелось скинуть его, и она
– Я… я не знаю, почему не хочу внутрь. – Она подняла глаза на минарет и вновь взглянула на Мидхата: – Мне неспокойно… Вернее, я думала, что все уже решила, и еще вчера мне было легко, да и сегодня тоже. Но когда подошла сюда, когда мы поздоровались, когда вы позвали внутрь, в одно мгновение что-то со мной произошло. – Венера жадно вгляделась Мидхату в лицо. – Ах, вы же не знаете! Что я ушла к нему, к ним, а потом не выдержала.
Венера оборвала себя, и глаза ее заблестели. Мидхат взял ее за плечи.
– Сегодня четверг, – с казал он. – День, когда за умерших читают. И за живых.
Венера достала кошелек и дала мулле десять рублей садк.
– Почитайте за Резеду и Марата, брата и сестру. Их отца зовут Шамиль.
– Знаю. Почитаю. Ступайте, вы замерзли.
Венера и правда озябла, она легко побежала по тропинке и почувствовала, что ноги промокли еще больше. «Выброшу эти сапоги. И новое пальто куплю», – подумала она. Ей вдруг захотелось погреться у костра, не у печки, а именно у костра. Весной они с Резедой любили временно подружиться с мальчишками, чтобы те взяли их в свою компанию, к костру. И было удивительно тепло рядом с весенним костром. А когда постарше стали, мальчишки сами звали к себе девочек, а они еще не сразу соглашались, но поддавались уговорам, якобы, чтобы шашлык поесть, хотя каждая девушка непременно была в одного из парней влюблена…
Не смогла Венера пройти мимо дома Суфии. Постучала пальцем по оконному стеклу. Суфия вышла. Сели на лавку. Покормили пшеном птиц. Потом вошли в дом. Венера с удовольствием скинула с себя тесное пальто. Суфия заметила, что это пальто Резеды, но вслух не сказала. Венера стянула сапоги, мокрые носки, надела теплые вязаные гетры и прикрыла от удовольствия глаза.
– Я вам подарок приготовила. – Суфия подала Венере аккуратно сложенный комплект постельного белья. Венера растерянно взяла его.
– Мы спим раздельно, – сухо сообщила она.
Суфия сглотнула какое-то бранное слово. Венера развернула наволочку, сунула в нее руки:
– Я могу выдержать равнодушие мужика. Но ненависть ребенка – это уже слишком. – Она скомкала наволочку и швырнула на лавку.
Суфия набрала в чайник воды. И они с Венерой стояли у плиты и ждали, когда вода вскипит.
– Я поговорю с ней, – пообещала Суфия.
Венера прошлась по тесной кухоньке. Сполоснула руки в рукомойнике. Поглядела на себя в небольшое зеркальце, что висело почему-то над газовой плитой.
– Ничего хорошего мне там не светит, Суфия-апа. Амина никогда не примет меня. С ней говорить бесполезно.
Суфия заварила крепкого чаю в заварочном чайнике, закутала его и достала из буфета чашки.
– Уходи лишь в том случае, когда у тебя совсем, совсем не останется надежды! А пока можешь жить – живи.
– А если уже не могу?!
Суфия выставила на стол варенье и кувшин молока.
– А я больше шить не могу, – сообщила она. – Руки ломит, глаза не видят. Даже в очках.