Дамир. Любой ценой
Шрифт:
– Какая же ты сука...
– Сука?! – ухмыляется, закатив глаза. – Да нет. Сука у нас ты! Виляешь хвостом перед мужиками, а они послушно бегают за тобой. Тебе-то самой как? Не стыдно? Совесть не мучает или у тебя её никогда и не было с самого рождения?
– Мне нечего стыдиться, я ничего такого не совершала.
Анита громко смеётся, но через несколько секунд становится серьезной. Смиряет меня холодным взглядом с головы до ног, а затем произносит достаточно спокойно:
– Слушай меня внимательно, невинная овечка. К моему мужу ты даже близко
Я не успеваю ответить, но это и не требуется. Анита, круто развернувшись, уходит прочь. Я смотрю ей вслед, не понимая, откуда в такой молодой девушке столько гнили. Да, конечно же, она имеет право меня ненавидеть, презирать, но!.. Угрожать расправой, обзывать сукой и говорить прочие гадости?! Нет. Это слишком.
Пребывая в нервном потрясении, я бреду в больницу. Ноги меня не слушаются, всё время заплетаются, я едва не падаю на землю. Встреча с его женой выбила меня из колеи. Не ожидала, даже в самом страшном сне не могла предполагать, что когда-нибудь случится нечто подобное.
Оказавшись на работе, я закрываюсь в служебном туалете и, поддавшись эмоциям, набираю номер Давида. Пока он отвечает на звонок, я сильно нервничаю, считая противные гудки.
– Дина? – раздаётся на том конце провода, и я всхлипываю. – Диночка, что случилось?
Зажав рот ладонью, я издаю короткое мычание, но совладав с нахлынувшей бурей, рассказываю про встречу с Анитой. Давид внимательно слушает, ни разу не перебив. Я не вижу выражение его лица, но отчётливо знаю, что он зол, в бешенстве.
Он успокаивает меня подбадривающими фразами и обещает, что во всём разберётся, а я... Верю ему как никому и никогда!
Мы завершаем разговор и я, засунув телефон в карман джинсов, выхожу из кабинки. Останавливаюсь напротив умывальника, прокручиваю винтик на кране и, зачерпнув ладонями холодную воду, умываюсь. Больше не плачу. Дыхание становится спокойным, пульс приходит в норму. Смотрю на себя в зеркальном отражении и не узнаю. Лицо осунулось, скулы стали острее, щёки впали, а глаза превратились в холодные льдинки.
Остаток дня я пребываю в нервном напряжении. Повышенная возбудимость истощает мой организм настолько сильно, что я не могу уверенно держать в руках шприц. Пальцы дрожат, ноги трясутся и это замечают коллеги.
– Диночка, ты не заболела? – спрашивает Палыч, когда мы едем в машине скорой помощи, возвращаясь с очередного вызова.
Устало пожимаю плечами, пытаясь уклониться от пронзительного взгляда. Не получается.
Палыч укоризненно качает головой:
– Дин, что случилось? Расскажи, а я попытаюсь тебе помочь.
Я долго не решаюсь на откровения. Молча обдумываю возможные варианты, прикидывая, стоит ли вмешивать в свои проблемы постороннего
– Сергей Павлович, вы можете узнать информацию об одном человеке?
Палыч соглашается кивком головы и тогда я вкратце рассказываю о своих подозрениях. Возможно, мне просто показалось, и Анита была в больнице по какой-то другой причине, но щемящая боль в сердце подсказывает, что просто так ничего не бывает!
* * *
К концу смены я почти что валюсь с ног. Сил не остаётся от слова совсем. Будто на автопилоте я снимаю с себя форму голубого цвета, переодеваюсь в джинсы и свитер, завязываю на затылке хвост и надеваю куртку. Попрощавшись с коллегами, выхожу из больницы. Спускаюсь по лестнице, держась рукой за перила. Перед глазами всё плывёт, к горлу подкатывает ком, но я продолжаю идти, надеясь, что свежий воздух поможет прийти в чувства.
Оказавшись на улице, сажусь на лавочку. Тянусь к мобильнику, чтобы вызвать такси, но с боку раздаётся знакомый голос и моё сердце пускается вскачь. Вздрагиваю.
– Привет, – произносит Давид, садясь рядом со мной. Не спросив разрешения, обнимает меня за плечи, привлекая к себе. – Устала?
– Очень.
– Хочу извиниться перед тобой за Аниту. Её поведение недопустимо.
– Да уж...– бубню под нос. Пытаюсь от него отстраниться, выпорхнуть из крепких объятий, но Давид не позволяет. – Зачем ты приехал?
– Чтобы быть рядом, – тихо отвечает, склонившись надо мной.
– Я не понимаю тебя. Вроде я не просила, чтобы ты был рядом.
– Не просила, – соглашается он. – Я сам этого хочу. Я нужен тебе, Дина, только ты всё время пытаешься это отрицать.
– Зря, – вздыхаю я. – Ты тратишь своё время впустую.
– Не трачу. Не отрекаются любя, понимаешь? – говорит осипшим голосом. Встаёт с лавочки, тянет меня за руку: – идём.
Из-за неожиданного манёвра Давида я не удерживаю равновесие и падаю вперёд, прямо на мужскую грудь. Давид крепко держит меня за талию, а затем, покачав головой, подхватывает на руки. Я не вырываюсь, хотя очень хочется избежать этих ненужных прикосновений.
Сегодняшний день был слишком тяжёлым, насыщенным и, наверное, только по этой причине я практически сразу засыпаю, оказавшись в тёплом салоне мерседеса.
Глава 86 Дина
Лёгкое касание рукой моей щеки. Вверх-вниз. Просыпаюсь, открываю глаза и, поморгав ресницами, встречаюсь взглядом с Давидом. Он сидит на водительском кресле, повернувшись ко мне вполоборота, и шумно дышит. Я молчу, он – тоже. Между нами царит напряжённая тишина и я даже не знаю, как так получилось, что нам нечего друг другу сказать.
В кармане брюк Давида жужжит мобильник. Он тянется рукой к своему бедру, достаёт из кармана телефон и, посмотрев на дисплей, сбрасывает вызов. Тщетно. Через несколько секунд снова раздаётся трель телефона, и Давид всё-таки отвечает на звонок.