Дамоклов меч над звездным троном

Степанова Татьяна Юрьевна

От неожиданности Кравченко растерялся. То, что произошло в баре гостиницы «Астория — Англетер», он помнил, конечно же, помнил, но.., уже почти забыл. Столько времени прошло — весна, лето. Долгушин, Жданович, Кирюша Боков, мелькающий по телевизору на всех концертах и тусовках, — спора нет, личности яркие, но Кравченко и себя считал личностью хоть куда.

Он помнил смутно: там, у джипа, после того как они запихали, как куль, пьяного Алексея Ждановича на заднее сиденье к каким-то девчонкам, Виктор Долгушин по-джентльменски поблагодарил его, Вадима Кравченко за помощь и спросил имя. Естественно,

Кравченко себя назвал, сказал, что он с женой остановился в этом отеле (еще бы не похвастаться!), назвал номер.

На следующее утро Долгушин позвонил в номер, еще раз поблагодарил за спасение Лехи Ждановича от боковских «горилл», спросил, как долго Кравченко еще прогостит в Питере. Кравченко был польщен в душе. Помнится, тогда он и обмолвился, что работает начальником службы личной охраны, и дал по просьбе Долгушина свой сотовый номер.

Это был приятный короткий эпизод — и только. От случайного шапочного знакомства с питерскими рокерами Кравченко не ждал для себя никаких сюрпризов и выгод. Тем более не мог представить, что жизнь сведет его с ними уже в Москве.

— Все помню, Виктор, — ответил он вежливо, — рад звонку. Никак не ожидал.

— Вы мне тогда сказали — вы телохранитель, профи, так, Вадим? — голос Долгушина звучал приветливо, но уже по-деловому.

— Так точно.

— У меня к вам предложение — не хотели бы вы поработать на меня? Вы располагаете сейчас свободным временем? Речь пойдет о какой-то неделе.

— Вообще-то, я не в отпуске, — усмехнулся Кравченко. — Но так вышло, что шеф мой сейчас в отъезде. Осиротил нас, поэтому время-то свободное изыскать можно. А вы что, Виктор, хотите меня своим телохранителем взять? Гастрольный тур в столице?

— Нет, никаких гастрольных туров у меня нет. Я здесь в Москве с друзьями. И тут одна проблема вышла, — Долгушин усмехнулся. — Не очень серьезная, но все же проблема. Возникла нужда в энергичном, смелом и опытном в таких делах человеке, профессионале. Я сразу вас, Вадим, вспомнил. В охранное агентство обращаться, честно говоря, не хочется. Да я в Москве никаких агентств толком и не знаю. Так что, если вы примете мое предложение, буду вам признателен. Насчет оплаты, думаю, договоримся. Это на ваших условиях.

— А в чем проблема-то? — спросил Кравченко.

— Ну, об этом не по телефону. Вы не могли бы приехать ко мне лично, тогда все и обсудим. Завтра в час дня вам удобно?

— Ладно, в час. А в какой гостинице вы остановились?

— Приезжайте на Северный речной вокзал. Нулевой причал — это возле грузового порта. Там наш теплоход стоит. Спросите «Крейсер Белугин», я буду вас ждать.

— «Крейсер Белугин»? Это так теперь теплоход зовется? — спросил Кравченко.

— Да, так теперь называется теплоход, — Долгушин снова усмехнулся. — Товарищу пароходу и человеку… Рад, что вы согласились, Вадим. Вы нас очень выручили. Значит, до завтра.

Кравченко хотел было переспросить — кого это «нас» он выручил? Но спрашивать было уже некого: голос Долгушина растаял в эфире.

— Что-то ты такой загадочный, Вадик? — спросил Сергей Мещерский, когда его приятель переступил порог офиса турфирмы.

— Станешь загадочным. Знаешь, кто только что объявился? — И Кравченко, распираемый

новостями, тут же все рассказал Сергею.

Мещерский присвистнул:

— Дела. А ты серьезно мыслишь податься к нему в охранники?

— А кому лишние деньги мешают? — Кравченко явно что-то прикидывал. — Сдеру с него, сколько захочу, если он так во мне заинтересован.

— Он же твой, точнее, наш кумир, Вадик. Кумир юности. Мы же фанаты были какие. Сколько кассет «Крейсера» мы с тобой когда-то…

— А с кого драть бабки, как не с кумира, Серега? Это даже приятно, черт возьми, стричь барана, которого когда-то чуть ли не гуру своим считал, учителем жизни…Я вон Катьке на день рождения парку хочу норковую подарить. — Кравченко похлопал себя по карманам. — А башли где?

— Слушай, возьми меня завтра с собой, — взмолился Мещерский. — Я хоть одним глазком… Там, в Питере, все самое интересное пропустил, так хоть здесь погляжу. Долгушину скажешь, что ты всегда с напарником работаешь, а платишь ему из своего гонорара.

— Слушай, мы едем сегодня в банк или нет?

— Едем, только… Мне на этот «Крейсер» хочется и вообще… А потом мало ли какую работу он тебе предложит? Этот шоу-бизнес, — Мещерский покрутил головой, — он не очень к расслабухе располагает. Талькова-то вон застрелили, и до сих пор — полные потемки.

— Долгушин к шоу-бизнесу никогда никакого отношения не имел, — заметил Кравченко, — и уж точно сейчас не имеет.

— Это почему?

Вместо ответа Кравченко пересек офис и включил стереомагнитолу, стоявшую на подоконнике. Начал искать — «Наше радио», «Авторадио», «Динамит», «На семи холмах», «Радио-диско» — на всех пели, не умолкали Наташа Королева, старушка «АББА», Бритни Спирс, Селин Дион, «Звери», «Корни», Томас Андерс, Стинг, «Машина времени», Петр Лещенко, Алла Баянова, София Ротару, «Кукрыниксы». Но ни одной песни «Крейсера Белугина» не звучало ни на одной радиочастоте.

Да был ли этот «Крейсер» на самом деле?

Глава 6. АНАТОМИЧЕСКИЙ ТЕАТР

Катя ожидала, что они поедут за результатами экспертизы в морг какой-нибудь местной больницы, однако Колосов повез ее в Лужники в анатомический театр медицинского института. Еще на входе они попали в плотный поток студентов-медиков. Толпа шумной молодежи направлялась в одну из анатомических аудиторий. Тут были студенты и с лечебно-диагностического факультета, и с санитарно-гигиенического, и с медико-биологического, а также с кафедры судебной медицины. Катя неожиданно окунулась в уже почти забытую университетскую атмосферу. Среди студентов в белых халатах преобладали ребята — медицинский институт давал отсрочку от армии.

— Не знаешь, в седьмой аудитории потом семинар будет? — спросил Катю бородатый медик лет девятнадцати.

Катя пожала плечами.

— Слон, ты «Досуг» сегодняшний смотрел? — окликнул бородача его ровесник: белый халат застегнут криво, не на те пуговицы, с плеча висельником свисает рюкзак «рибок». — Слон, там, кажется, про Ника Кейва столбец тиснули. Может, он после Питера по второму заходу в Москве концерт даст?

— Не даст он больше Москве ни разу, — сказал бородач, косясь на Катю.