Дамская вендетта

Серова Марина Сергеевна

— Его зовут Сергей, — сказала я после некоторых колебаний. — У него охранная фирма.

— Кажется, я знаю, о ком идет речь. Тебя интересует Сережа Родионов. Его бойцы охраняют этот клуб. Да, не повезло тебе!

— Почему?

— Крепкий орешек! Тут одна телка так и увивается около него, а он на нее ноль внимания, фунт презрения.

— А вчера Сергей был здесь?

— Конечно! Удивляюсь, что сегодня он еще не пришел, потому что обещал Дьяконову партию.

— А телка та вчера была?

— А то! Кстати, вот и она, легка на помине!

— Где?

— Обрати внимание на ту брюнетку в красном.

Мне было удобно поддерживать миф о

том, что мое присутствие здесь вызвано желанием встретиться с Родионовым, в которого по уши влюблена, поэтому я притворно ревностным взглядом смерила «соперницу», заглянувшую в бар. Она была высокой и стройной, в общем, вполне могла сойти за Катиного двойника.

— Александр Степанович, — вдруг обратилась к кому-то Петунья, — почему до сих пор нет Родионова? Разве он не обещал вам матч-реванш? Я собиралась осветить его в прессе.

— Сергей Юрьевич перенес партию на завтра, у него какие-то проблемы на работе. А кто это с тобой, твоя подруга?

— Да, — с гордостью ответила Петунья и положила руку на мою ладонь.

Александр Степанович, который мной так ненавязчиво поинтересовался, был очень хорош, ну просто римский патриций! Но, видно, Петунья своим ответом сразу отбила всякий интерес ко мне, и поэтому он допил мартини и тут же вышел из бара.

— Извини, что я так ответила, — пронудела моя новая знакомая. — Сама не знаю, зачем я так сказала. Наверное, потому что я от тебя без ума. Ты такая красивая! Мне бы очень хотелось, чтобы ты была моей!

Честное слово, лучше уж находиться в обществе Гарика Папазяна, осыпающего меня еще более слащавыми комплиментами! Но работа есть работа. Мне надо было кое-что еще выяснить через Петунью, а потом уж послать ее подальше.

— Значит, Сергей вчера был здесь. А когда он пришел?

— Рано, часов в шесть, и ушел тоже рано, около одиннадцати, — ответила Петунья, и я сразу сделала вывод, что на момент угона «шестерки» с автостоянки у моего подозреваемого было алиби.

Впрочем, это еще не доказывало непричастность Родионова к преступлению, расследованием которого я занималась. Если он был организатором преступления, то девушка, косившая под Барулину, могла справиться с угоном и без него. А вот для того, чтобы подложить труп в багажник, его помощь могла понадобиться, поэтому я попросила Петунью выяснить, не был ли Сергей Юрьевич здесь позапрошлой ночью. Она стала ломаться, и мне пришлось подарить ей надежду.

— Знаешь, я обязательно должна знать, здесь он был или где-то в другом месте. Возможно, это поставит точку в наших отношениях. Признаюсь, мне не везет с мужиками, — сказала я.

— Хорошо, пойдем, я знаю, у кого можно это выведать, — моя новая знакомая взяла меня за руку и повела в игровой зал.

Там она поискала кого-то глазами, оказалось, что того же Дьяконова, матч-реванш с которым Родионов перенес на завтра, и, увлекая меня за собой, подошла к нему. Петунья оказалась неплохой дипломаткой. Она не стала сразу же в лоб спрашивать о том, был ли здесь Сергей Юрьевич позапрошлой ночью, а начала издалека, постепенно подводя к тому, что меня интересовало. Дьяконов отвечал коротко, не отводя глаз от стола, за которым только что началась новая партия, — с первого удара аж три шара попали в лузы.

— Александр Степанович, я слышала, что под утро произошла драка. Малышкин будто бы не поделил что-то с Тумасовым, так?

— Да, было такое.

— Чем же закончилось это рукоприкладство?

— Родионов разнял их, — ответил Дьяконов и, словно спохватившись, что взболтнул лишнего, спросил: —

Надеюсь, Роза Анатольевна, вы не будете об этом писать?

— Конечно, нет. Но разве Сергей Юрьевич оставался здесь до утра? Мне показалось, что он собирался уходить сразу после того, как сыграл с Коваленко?

— Что вы! После этого только началась настоящая игра, — ответил Дьяконов и украдкой посмотрел на меня, отчего мне стало не по себе, ведь Петунья слишком откровенно прижималась ко мне. — Вы многое пропустили, если ушли после того, как Родионов вчистую разделал Коваленко.

— Да, похоже, что так, — согласилась Роза-Петунья, после чего вопросительно заглянула мне в глаза.

Кивком головы я дала ей понять, что мой интерес полностью удовлетворен. Это на самом деле было так. Как ни странно, но оказалось, что Родионов всю ночь с субботы на воскресенье провел в клубе и покинул его уже засветло. Выходило, что у моего последнего подозреваемого было стопроцентное алиби. Значит, Кирьянов с самого начала был прав, утверждая, что шеф «Авангарда» не имеет никакого отношения к трупу в багажнике. Даже сегодняшнее отсутствие Родионова в клубе, несмотря на обещанную Дьяконову партию, говорило в его пользу.

— Слушай, Марсианка, ну что ты так расстраиваешься? — спросила Петунья, вероятно, заметив озабоченность на моем лице. Я, надо признаться, была смущена исходящими от нее эротическими флюидами. — Он тебя совсем не стоит. Сергей любит только себя, это сразу видно. А знаешь, и любовь к себе бывает плодотворной? У одноклеточных. А Сережа какой-то одноклеточный. Тебе надо его забыть, потому что он заставляет тебя страдать. Давай уйдем отсюда! Я обещаю, что сделаю все, чтобы ты была счастлива со мной. Возможно, ты до сих пор жила, не понимая, что не совсем такая, как остальные женщины. Я тоже про себя это не сразу поняла. Обещаю, что не буду тебя торопить.

— Хорошо, давай уйдем отсюда, — согласилась я, потому что в клубе мне действительно больше нечего было делать.

В гардеробе Роза-Петунья взяла мой номерок, а потом галантно подала мне шубку, и это меня даже несколько насмешило. Да, Таня, хорошо, что никто из твоих знакомых не видел эту сцену!

Когда мы под руку выходили на улицу, в дверях нам встретилась девушка лет восемнадцати, небольшого роста, одетая в длинную, почти до пола, рыжую дубленку. Петунья не обратила на нее никакого внимания, а я подумала о том, что, может быть, это и была Марсианка.

— Знаешь, Роза, по-моему, это она, — сказала я уже на улице.

— О ком ты? — удивилась Петунья, но по выражению ее лица я поняла, что она уже и сама догадалась. — Даже если это и прошла настоящая Марсианка, то она мне уже неинтересна. Я тебя не отпущу.

Роза вцепилась в меня мертвой хваткой и повела к своей машине. Ее серебристая «Нексия» оказалась зажатой между двумя другими автомобилями. Пока Петунья делала знаки охраннику, чтобы тот отогнал мешающий джип, я ретировалась к своей «девятке» и, воспользовавшись легкой заминкой, открыла дверцу и юркнула в свою тачку. Петунья не растерялась и хотела последовать за мной, но я вовремя заблокировала дверцу машины, после чего сделала «подруге» ручкой, повернула ключ зажигания и дала задний ход. Роза смотрела мне вслед до тех пор, пока я не скрылась за углом здания. Мое романтическое приключение благополучно завершилось. Откровенно говоря, я испытывала некоторое чувство вины перед Петуньей — подарила надежду и грубо обманула ее ожидания. Впрочем, через пару минут я уже забыла о ней, переключившись на мысли о расследовании.