Дамы из Грейс-Адье и другие истории
Шрифт:
Наутро развиднелось, и мисс Тобиас решила отлучиться на полчаса, чтобы нанести визит миссис Филд. Воспитанниц она оставила на попечение бонны. Оказалось, что мистер Филд уехал в Челтнем — случай редкий, ибо, как говаривала миссис Филд, едва ли на свете есть другой человек, так привязанный к дому, как ее муж («Боюсь, мы сделали дом для него слишком уютным»). Поэтому мисс Тобиас, не видя в том большого вреда, задержалась в гостях подольше.
На пути домой ей пришлось пересечь перекресток Грейс-стрит и Энджел-лейн, где стояла церковь, а напротив — дом приходского священника. Мисс Тобиас заметила, как весьма элегантное ландо съезжает с дороги на аллею к дому. Она не узнала ни ландо, ни пассажиров,
Оказалось, что визиты на сегодня не закончились. Во дворе «Зимнего царства» стояла двуколка, запряженная парой резвых лошадок. Конюх Дэви обхаживал их под присмотром худого и мрачного малого весьма неопрятного вида (очевидно, чей-то слуга, решила мисс Тобиас). Незнакомец привалился к стене, отделявшей огород, щурился на солнце и курил трубку. Когда мисс Тобиас проходила мимо, он медленно поскреб грязным пальцем голую грудь под расстегнутой рубашкой и ухмыльнулся.
На памяти мисс Тобиас громадный холл «Зимнего царства» всегда выглядел одинаково: тишина, тени и пылинки в косых лучах солнца. Сейчас все изменилось — в холле эхом отдавались громкие голоса и звонкий смех. Мисс Тобиас отворила дверь в столовую. Стол был уставлен лучшим хрусталем и столовым серебром, но еда лежала на тарелках нетронутая. Дорожные сундуки и коробки бросили, как попало. Женская и мужская одежда в беспорядке валялась на полу. Мужчина в красном мундире сидел в кресле, держа мисс Урсулу на коленях. Он подносил к ее губам бокал с вином, а когда девочка собиралась сделать глоток, отводил руку. Оба заливались смехом. Впрочем, по раскрасневшемуся лицу и возбужденному поведению воспитанницы мисс Тобиас сделала вывод, что возможно, девочка уже отведала вина. В центре комнаты посреди учиненного разгрома, стоял красавец в военном мундире и весело смеялся. Младшая мисс Флора, замерла в сторонке, широко раскрыв изумленные глаза. Мисс Тобиас тут же подошла и взяла девочку за руку. В глубине столовой юная дама сидела за фортепиано и отвратительно наигрывала итальянскую песенку. Вероятно, она понимала, что ее игра никуда не годится, поэтому музицировала крайне неохотно. Пианистка часто спотыкалась, вздыхала, и совсем не выглядела довольной. Внезапно она перестала играть.
Красавец в центре комнаты тут же обернулся к ней.
— Ну же, смелее, — прикрикнул он, — уверяю вас, мы внимаем с наслаждением. Это так, — тут он посмотрел на товарища и подмигнул ему, — восхитительно! Мы решили обучить деревенским танцам моих маленьких кузин. Фред — лучший учитель на свете. Так что придется вам играть.
Дама неохотно продолжила.
В это мгновение мужчина, сидевший в кресле и, вероятно, носивший имя Фред, заметил мисс Тобиас. Он мило улыбнулся и извинился.
— Не волнуйся, Фред! — воскликнул красавец, стоявший посередине комнаты. — Мисс Тобиас нас простит, мы с ней давние приятели.
— Добрый вечер, капитан Уинбрайт, — поздоровалась мисс Тобиас.
***
В это время мистер и миссис Стрендж с удобством расположились в уютной гостиной мистера Вудхоупа. Миссис Стрендж уже успела осмотреть дом, поговорить с экономкой, кухаркой, молочницей и служанками, а также конюхом, садовником и его помощником. Мистера Вудхоупа весьма интересовал женский взгляд на его домашний уклад. Он не позволил миссис Стрендж присесть, пока та не высказала одобрения дому, слугам и всему хозяйству. Будучи примерной сестрой, миссис Стрендж прилежно осмотрела владения брата, ободряюще улыбнулась слугам, постаравшись не
— Не сомневайся, Генри, — улыбнулась она, — мисс Парбрингер понравится.
— Смотри, он покраснел. — Джонатан Стрендж поднял глаза от газеты. — Мы приехали только ради того, чтобы увидеть мисс Парбрингер, о которой ты так много писал.
— Правда? Надеюсь, мне удастся в скором времени пригласить миссис Филд с племянницей в гости.
— Незачем, — сказал Джонатан Стрендж. — Я купил подзорные трубы, и теперь нам ничего не стоит разглядеть ее из окна спальни.
Стрендж действительно встал и подошел к окну.
— Генри, мне очень нравится твоя церковь, — обратился он к хозяину, — Эта низкая стена, что окружает и сжимает строения и деревья. Похоже на корабль. Кажется, что налетит сильный порыв ветра, и церковь вместе с деревьями поднимется в воздух и перелетит куда-нибудь в другое место.
— Стрендж, — ответил Генри Вудхоуп, — ты как всегда говоришь глупости.
— Не обращай внимания, Генри, — сказала Арабелла Стрендж. — Он мыслит, как волшебник, а они все немного со странностями.
— За исключением Норрела, — заметил Стрендж.
— Стрендж, прошу тебя как друга, забудь ты о магии хотя бы на время! У нас тут очень спокойное место.
— Дорогой мой Генри, — отвечал Стрендж, — я не уличный предсказатель в будке с желтой занавеской, и не собираюсь торговать заклинаниями на церковном дворе. Сегодня адмиралы, контр-адмиралы и министры Его Величества шлют мне учтивые письма, прося оказать услуги, и (что еще важнее) щедро их оплачивают. Сомневаюсь, что я по карману жителям Прощай-Милости.
***
— Что это за комната? — спросил капитан Уинбрайт.
— Спальня старого мистера Эндервилда, сэр, — ответила мисс Тобиас.
— Волшебника?
— Волшебника.
— А где он запрятал свои сокровища, мисс Тобиас? Вы прожили в доме достаточно долго, чтобы все здесь перерыть. Наверняка тут во всех щелях распиханы соверены.
— Первый раз слышу об этом, сэр.
— Да ладно вам, мисс Тобиас! Зачем старикану понадобилась магия, если не ради поиска кладов? На что еще она годится? — Тут некая мысль встревожила капитана. — А они случайно не унаследовали семейные способности? Ну, дети. Хотя вряд ли. Женщины ничего не смыслят в магии.
— История знает двух женщин-волшебниц, сэр. Обе весьма почитаемы. Леди Екатерина Винчестерская, учившая Мартина Пейла, и дочь Грегори Авессалома Мария, которая более века была хозяйкой Призрачного дома.
Капитана нисколько не заинтересовали ее слова.
— Покажите мне другие комнаты — попросил он. Они миновали еще несколько отдающих эхом коридоров, которыми, как и многими помещениями древнего мрачного дома, давно уже безраздельно владели мыши и пауки.
— Мои кузины — здоровые девочки?
— Да, сэр.
Капитан замялся.
— Надеюсь, это ненадолго. На свете столько детских болезней, мисс Тобиас! Я и сам лет в шесть семь чуть не умер от кори. Они болели корью?
— Нет, сэр.
— Вот видите! Наши предки знали толк в воспитании. Они не слишком привязывались к детям, пока те не переболеют всеми детскими хворями. Мудрое правило. Не позволяй себе слишком привязываться к детям.
Тут капитан поймал взгляд мисс Тобиас и покраснел. Затем рассмеялся.
— Ну-ну, я пошутил. И не надо смотреть на меня так сурово. Ах, мисс Тобиас, я все понимаю. Вы слишком долго тянули на себе весь этот дом, заботясь о моих кузинах, моих маленьких богатеньких кузинах. Женщине тяжело в одиночку нести столь тяжкое бремя. Ваши плечики не созданы для этого. Теперь у вас есть я и Фред. Он тоже намерен стать их кузеном. Фред — большой любитель детей.