Данэя
Шрифт:
— Дома. Что случилось, Отец?
— Метеорит. Близко отсюда, — Он с трудом ворочал пересохшим языком.
— У тебя болит что-нибудь?
— Нет, кажется. Дышать только трудно было.
Сын помог Ему сесть и стал копаться в Его скафандре.
— Регенерационный патрон не в порядке. Тебя сильно швырнуло?
— Не помню даже. А почему здесь ты?
— Я первый принял сигнал. Их дома не было: улетели на фруктовую плантацию. Раньше, чем через два часа Мама сюда бы не поспела. Ну я и не стал ждать ее, — он стал подробно рассказывать.
Он вообще не сообщил Маме — быстро надел панцырь и улетел
— Катер был пуст. Прикрепил вертолет, поднялся повыше и стал шарить ручным локатором. Долго: я не думал, что ты так далеко от катера. Наконец, нащупал что-то похожее, полетел туда.
Было темно, почти ничего не видно. Мой фонарь освещал только склон горы, и я сел на него. Привязал канат к большому камню, стал спускаться вниз: туда указывал локатор. Там был сплошной песок. Я послал на катер команду, чтобы прилетел аэрокар с лебедкой и инструментом, но ждать не стал: попробовал, держась за канат, отгрести песок от маленькой воронки. Я тыкал в песок длинным щупом, пока не наткнулся на тебя. Ты был не глубоко — я откопал тебя быстро и привязал к концу каната на котором висел. Аэрокар как раз прилетел — лебедкой поднял нас и перенес сюда. Вот и все!
— Ты уже связался с Мамой?
— Нет. Она еще не знает.
Он не знал, что и делать: поблагодарить за во-время оказанную помощь — или отругать? За что? Самовольный полет в катере — не шутка, конечно, но он сделал все как нельзя лучше, и за это его можно только похвалить.
— Ладно, поговорим дома, — только и сказал Он.
Что сейчас думает Мама? Отложив поиски упавшего метеорита, поднял катер; второй полетел следом, ведомый по радио.
Дурнота прошла. Он говорил с Сыном о метеорите. Катера шли над облаками; в небе сияли сразу две луны: самая большая и самая маленькая.
…Во время полета Он, так и не решив, говорить ли о том, что с ним произошло, отделался радиограммой: «Летим домой».
Он не успел дома и рта раскрыть, — Мама, возбужденна до неузнаваемости, непохожая на себя, крича и плача, налетела на Сына:
— Как ты посмел!
И вдруг сделала то, что никто никогда не ожидал: влепила Сыну пощечину.
Сын вспыхнул от обиды; Он хотел объяснить ей все, но вдруг Мальчик сам произнес:
— Мама! Мамочка! Прости: я больше не буду. — И глянул на Него: Он понял, что не надо ничего ни говорить, ни объяснять.
Мама расплакалась, а Сын обнял ее и стал успокаивать.
…Они так ничего и не сказали Маме, что с Ним тогда произошло. Но с того дня Он в полную меру почувствовал к Сыну уважение, которое зародилось еще тогда, когда он отдал Сестренке свое первое яблоко.
Сын заметно взрослел. Помощь его в делах становилась все ощутимей, утратив первоначальный характер преимущественно воспитательного средства. Он и Мама все больше обсуждали дела в его присутствии; давали ему возможность, если хотел, высказать собственное мнение.
Он глубоко вникал во все, что было сделано, делается и должно быть сделано на планете. Летал с Ним и Мамой, а изредка и один во все уголки планеты, посетил все объекты. Многое из того, что касалось природы планеты и ее отдельных частей, он помнил даже лучше, чем Он и Мама.
Ему
Дочка старалась тянуться за Братом, хотя ей было далеко до него в этом отношении, и не только из-за одной только разницы в возрасте. Но Брат ей полностью передал уход за животными и плантациями: в этих делах почти ничего не менялось — с работой справлялись машины-роботы, и нужно было лишь вести наблюдения под руководством Мамы. Но это занятие пробудило в ней интерес к биологии.
Большую часть времени она поэтому проводила с Мамой, Сын — с Ним.
34
Кислорода в воздухе планеты стало хватать для ночного дыхания растений, — начали снимать защитную пленку. Их пребывание на планете подходило к концу.
Крейсер теперь уже нес груз преимущественно на экспресс — батареи с запасом энергии — и возвращался с остатками семян для облесения остатков поверхности планеты и восстановления лесов: после снятия пленки произошло два грандиозных пожара от молний, с которыми едва справились, после чего прекратили демонтаж металлических мачт — установили на них молниеотводы.
…Еще через два года Они впервые рискнули снять скафандры. Дышать было можно. Но трудно — углекислоты было еще многовато.
Впрочем, в Их программу и не входило доведение состава атмосферы почти до такого же, как на Земле: пока планета не заселена, избыток углекислоты способствовал росту деревьев. И обеспечивал их питание до того времени, когда здесь появятся источники поддержания углекислоты: люди и животные. Должно было хватить ее и хлорелле, которая будет запущена в моря уже перед самым отлетом с планеты, чтобы к следующему прилету обеспечить возможность заселения их рыбой.
Отлет планировался через год, но события заставили Их поторопиться. Началось с того, что вдруг снова отклонился от курса и ушел в пространство крейсер, последний: с гипераппаратом Экспресса опять что-то происходило.
Потеря последнего крейсера еще не являлось полной катастрофой: ведь Они уже добирались до Экспресса катером, и Он был уверен, что снова сумеет долететь до него вместе со всеми. Предварительно нужно будет послать один из катеров на разведку — с автопилотом.
Но архивы с данными планеты, колбы с воздухом каждого года пребывания, образцы пород, растений, выращенные на планете — все придется оставить. Не удастся взять с собой ни привычный жилой блок — лишить себя большинства удобств. И самое главное, последнюю крупную партию батарей, которые в в Дальнем космосе могут оказаться весьма не лишними.
Неожиданно в Ближнем космосе был зафиксирован какой-то движущийся подобно комете объект: он оказался первым из крейсеров, не дошедших до Земли-2.
Попытки вывести его на траекторию подлета к планете с помощью радиоуправления ничего не давали, — и тогда Он с Сыном полетел на перехват. Их катер был до отказа нагружен батареями и «топливом» для аннигилятора крейсера, за ним с точно таким же грузом следовал еще один, ведомый по радио.
Кресер оказался в полной сохранности, так же как и весь груз. Только целиком был израсходован весь запас энергии, отчего и не действовало его управление.