Dantalion
Шрифт:
— Воровка! – прорычала Мэй. – Как какая-то пресловутая воля смеет отбирать мою жизнь!!!
—Я не отбирала вашу жизнь, вас убили сто лет назад.
— Ха-ха! Ну конечно! И что же ты собираешься делать? Преподнесёшь мою силу на блюдечке Соуске? Ты для него всего лишь маска, что была надета на мое тело! Он ни разу не взглянул на тебя, как на Тоши! Уж будь уверена, что наверняка и в постели с помощью Кьеки он воссоздавал мой образ!
Однако Тоши не отреагировала на провокацию, полностью проигнорировав весь струящийся яд.
— Моя! Моя сила! Я так долго к ней шла! Я убивала, предавала и никто не смеет её у меня отбирать!
Таура попыталась поднять занпакто, но тот оказался слишком тяжелым. Страх и гнев окутал душу Мэй. Только чужой занпакто для синигами тяжел как неподъемный камень.
— В чем дело, моя маленькая глупая змейка, даже занпакто отказался от тебя?
Воздух вокруг Тауры потяжелел, расплавляясь словно от пламени. Она чувствовала тепло Айзена за спиной и его голос над ухом, но занпакто выскользнул из её рук, и его падение отдалось глухим эхом от стен.
«Нет, я не могу умереть. Не могу умереть не отомщенной».
Айзен развернул её к себе, придерживая рукой за шею, чтобы та не рухнула окончательно от его сжимающей в смертельные тиски реяцу.
— Почему? – с трудом разлепляя пересохшие губы, прошептала Таура. — Почему ты так со мной поступил?
Айзен не ответил, лишь грустно улыбнулся, проведя пальцами по контурам губ синигами.
— Я ведь тебя так сильно…
Но Таура тут же замолчала.
— Почему тебе просто не произнести правду вслух? Тогда я пощажу тебя, и дам тебе силу, о которой ты и мечтать не смела.
— Силу?
Таура окончательно повисла в руках Соуске, не в силах больше пошевелиться.
— Просто скажи то, для чего ты была слишком горда сто лет назад.
Мэй напыщенно фыркнула сквозь сжатые губы.
— Ты никогда не услышишь из моих уст этих слов. У меня еще осталась гордость.
Айзен осторожно, словно это хрупкое фарфоровое изваяние, опустил Мэй на мраморный пол и, приподняв за подбородок, подарил нежный поцелуй, прошептав в губы:
— Как жаль, даже спустя век ты осталась такой же ядовитой.
Соуске поднялся высокомерно, наблюдая за еле дышащей Таурой, что отчаянно тянулась к знапакто, вторя:
— Убью! Убью! Я все равно тебя убью!
Айзен, отдаляясь от ползучей змеи к занпакто, что отверг её, развел пальцы в стороны.
— В итоге, сколько бы ты не скидывала шкур, ты так и не стала змееядом, глупая змейка. Хадо номер 93.
Черные стены реяцу надгробием заполнили тронный зал, захватывая Мэй Тауру, что в последних силах развернулась в сторону Соуске, прокричав:
— Будь ты проклят, Айзен Соуске!..
Черный саван в личном гробу бывшего лейтенанта второго отряда поглотил протянувшую в сторону Айзена
Слеза исчезла вместе с огоньками в глазах, что в последний раз запечатлели образ Айзена Соуске, её единственной любви и злейшего врага в одном образе. Гроб замкнулся навеки, упокоив душу, что застряла на целый век между жизнью и смертью.
Почему люди испытывают ненависть? Я много раз задавалась этим вопросом, смотря на брызги алой крови. Почему человек испытывает ненависть к другому человеку без всякой на то причины? Спрашивала я у себя, смотря на трупы, что падали от рук моих коллег.
– Почему я ненавижу Айзена Соуске? – всплывал вопрос каждый раз, когда я проходила мимо него. Люди испытывают безобоснованную ненависть лишь в двух случаях: когда испытывают чувство страха или когда видят все свои недостатки в отражающемся искаженном зеркале, которое так провоцирует нас.
Так почему я так ненавижу тебя? Даже сейчас, умирая от твоей руки, я все еще ненавижу тебя не за то, что ты отнимаешь у меня жизнь, не за то, что ты когда-то изнасиловал меня и бросил умирать в лесу. Нет. Это чувство, будто врожденное, инстинктивное, исходящее из сердца, а не от разума.
Может, я сама воплощение ненависти?
Комментарий к Глава 26. «Сброшенная кожа» Я знаю, дорогие читатели, у вас возникло много вопросов.)) Но все ответы будут в следующих главах. Впереди вас ждут 6 долгих глав флешбеков, так что запаситесь терпением.))
====== Глава 27. «Множество рек Мэй» ======
С чего стоит начать эту историю? Может, с того момента, как приемник на пост нового капитана 12 отряда сотню лет назад открыл ледяной гроб, созданный Урахарой, в котором нашли тело девушки, что стояла на пороге смерти? Когда Маюри сетовал на то, что Киске не оставил после себя ничего, кроме полудохлой замороженной брюнетки? Но которую он все же разморозил, и долго изучал на операционном столе.
Нет. Стоит начать историю о множество рек Мэй с того самого рокового дня. Когда я впервые за один заурядный месяц познала два сильнейших чувства — тщеславие и ненависть.
Сто двадцать пять лет назад.
В тернистом и леденящем кровь глухом лесу стеной лил ливень, сквозь который невозможно было разглядеть ничего, кроме одной слившейся картинки из толстых крон деревьев и шелестящих листьев, что падали под ноги. Десять фигур в темном обличии неслись в бесшумном сюнпо сквозь чащу, преследуя дезертиров, которых совет 46 признал неугодными для общества Серетея.
— Торо и Мацуки, зайдете вперед с запада. — Приказ отдан спокойным размеренным голосом из-под маски формы, — Каро с востока, Таура, ты пойдешь на север через седьмой сектор и будешь следить. А мы отправимся вперед.