Дао — река жизни
Шрифт:
пришел, и когда он ушел. Когда человек уже ушел, тогда люди неожиданно понимают, что здесь кто-то
был, кто-то присутствовал.
Люди не чувствуют Будду, он приходит как легкий ветерок, а не как буря. Александр Македонский
является словно шторм, а у Будды такая нежная музыка, вы не сможете услышать ее; вы настроились
на мирские дела, на громкую музыку, на безумную музыку. Музыка Будды входит в ваше сознание,
только когда вы полностью теряете голову. Иначе этого быть
Поэтому люди интересуются политикой. Политика — это безумие, так в вас играет очень низкое
сознание. Вы можете узнать его. Но Лао-Цзы говорит:
Я известен потому, что меня знают немногие люди. По этой причине мудрец носит грубую
ткань на голове и нефрит в груди.
Не нужно, чтобы мудреца узнавали по внешности, поскольку по внешности вы узнаете глупцов.
Не нужно, чтобы мудреца узнавали по его внешней одежде, поскольку именно такую одежду носят
императоры, политики, генералы и завоеватели. Мудрец носит грубую одежду, а внутри он хранит
бриллиант.
Вы сможете увидеть это, только если у вас есть глаза. Вы сможете услышать это, только если у вас
есть уши. Вы только в том случае сможете понять, что мудрец существует, если вы по-настоящему
живые и действуете, используя все свои способности. И как раз в этом узнавании вы уже сами стали
мудрецом. Если вы можете узнать мудреца, то уже в самом этом узнавании вы сделали гигантский шаг,
поскольку это ваше узнавание показывает, что внутри вас что-то отозвалось. Эго было затронуто.
Глава 4
Какой же это рай?
Что в людях заставляет их с таким антагонизмом реагировать на то, что вы говорите, и
на то, что вы представляете собой? Почему несогласные с вами люди не могут просто жить
собственной жизнью, по своему наитию, почему они не могут оставить вас в покое?
За это в ответе как раз я, а не люди. Они ничего не делают. Они могут оставить меня в покое,
именно я не оставляю их в покое. Они просто реагируют, и их реакция естественна. Так всегда было, и
так всегда будет.
Я бунтарь. Все, что я говорю, полностью противоречит их обусловленности. Они обусловлены
смотреть на жизнь определенным образом, думать определенным образом, жить определенным
образом. Мои слова смущают их. Я делаю это сознательно, мне надо смущать их, иначе преображение
не произойдет в их жизни.
Всякий раз, когда вы говорите то, что не устраивает старый ум, он начинает защищаться. В этом
нет
легкому, шаблону жизни, привык к пути наименьшего сопротивления, легкому пути. Уму известен
определенный образ жизни, а потом вы неожиданно говорите то, что смущает ум, потому что теперь
возникает вопрос: истинно или нет то, во что верят люди. Я порождаю сомнения.
Разумеется, я порождаю сомнения для того, чтобы подтолкнуть людей к осознанию более
высокого доверия, но это высокое доверие невидимо для них; люди просто начинают в
нерешительности колебаться; и все, что они делают, вызывает у них подозрения.
Например, я могу сказать, что вы ходите в храм, а это бессмысленно, потому что ваши храмы
созданы человеком. Как же человек может создать храм Бога? Все, построенное человеком, будет в
лучшем случае человеческим, не более того. Если вы действительно ищите храм Бога, тогда вам надо
найти что-то нерукотворное, не созданное человеком.
Но вы ходили в церковь, в храм, и удовлетворялись, утешались этим, у вас был устоявшийся образ
жизни, и вы полагали, что все идет хорошо, а потом неожиданно перед вами появился я и сказал: «Этот
храм рукотворен! Вы поклоняетесь собственным творениям! Бог создал человека, но человек не в
силах создать Бога!» Поэтому, если вы хотите по-настоящему искать храм Бога, ступайте к более
широким горизонтам существования. Храм — это все существование, и до тех пор, пока целое не
станет храмом, вы никогда не придете к его сокровенному алтарю. Вы никогда не сможете найти то,
что есть центр всего сущего. Итак, ваши храмы — это обманы, просто игрушки. Разумеется, мои слова
смущают вас.
Человек, посещавший храм на протяжении пятидесяти лет, неожиданно начинает что-то
подозревать. Что же он будет делать? Он начнет гневно реагировать. У него будет антагонистическое
отношение ко мне, поскольку я вношу в его жизнь смущение.
Я смущал этого человека для его же блага, но суть не в смущении. Если он приблизится ко мне, я
помогу ему увидеть настоящий храм, но это уже второй шаг. Сначала человека надо убедить в том, что
его храм неправильный и ложный. А это болезненно.
Когда вы живете во сне, и вас кто-то неожиданно будит, вы сердитесь. И если сон был
прекрасным, уютным и баюкающим, тогда пробуждение будет болезненным и приносящим страдание.
По этой причине люди распяли Христа. Распявшие его не были плохими людьми — никогда не
считайте их такими. Они не были плохими людьми. Они были добропорядочными, нравственными,