Дар-2: Северный пик
Шрифт:
— Я иду с тобой, — решительно сказал он.
— До Главной Башни Храма, — отозвался Кросстисс, поведя плечами, и уточнил, — Белого.
— В Пустошь.
— Нет, — он взглянул в глаза дракона. — Ты останешься тут. Ты теперь Белый Хранитель. И ты нужен Азулу для поддержания Нити, пока я там буду… — Кросстисс задумался, как бы одним емким словом обозначить цель его визита на Пустошь, — … вести переговоры.
Аарагрд стиснул зубы.
— И пожалуйста, — смущенно добавил наг, — ты уже не Хранитель Шессариэль, но можешь все же за ней…
— Я тебя сейчас укушу, — не выдержал дракон. — Что за бред ты
Кросстисс тем не менее выдохнул с облегчением и серьезно кивнул.
— Боюсь представить, что с ней будет, когда она поймет, — нахмурился он.
Дракон повел глазами, прекрасно понимая, что смотреть придется как можно пристальнее.
— Как ты будешь добираться до Эльмхораса? — поинтересовался ехидно Ааргард, когда они покинули оружейную и двинулись к главной башне.
— Териасстрисс прилетел с Лагфридом, — ответил Кросстисс. — Черному все же безопаснее возле прохода… Но я все равно отпущу его сразу же.
— А возвращаться ты не думаешь? — процедил раздраженно дракон, не глядя на нага. — Как мы узнаем исход?
— Вернуться не будет проблемой, — уклончиво отозвался тот.
Дракон лишь шумно втянул воздух, но возражать не стал. Когда они поднялись в Башню, их уже ждали. Белые и Черные причудливо разделились, словно сговорившись, по обеим сторонам от двери, ведущей на балкон.
Териасстрисс как никогда олицетворяющий истинного Черного был мрачен и полон молчаливого протеста. За его спиной в паре шагов стоял незнакомый Ааргарду черный дракон, поприветствовавший его легким кивком рогатой головы. Он был чуть ниже ростом, но шире в плечах. Черные волосы были коротко стрижены и легкомысленно торачли в разные стороны. Ааргард снисходительно хмыкнул: молодежь, что с нее взять? Грудь незнакомца была обнажена, одежду составляли лишь кожаные черные штаны.
Провожающую сторону Белых представляли Азул и Хаир. Первый лишь окинул Кросстисса цепким взглядом и подал ему плащ. Хаир же подошел к нагу и смущенно опустил глаза:
— Я был не прав насчет тебя, Кросстисс, — тихо сказал он.
Наг улыбнулся и положил руку на плечо Мастеру, а в следующий момент произнес витиеватую фразу на языке нагов. Хаир вскинул изумленный взгляд на него, но промолчал, растерянно нахмурившись. А Кросстисс лишь дал знак Лагфриду следовать за ним, и, накинув себе на плечи плащ, направился к Балкону. Вскоре они исчезли в темноте снежной ночи, а через некоторое время до провожающих долетел рев сорвавшегося во тьму дракона.
— Что он тебе сказал? — не спуская глаз с зияющего темнотой выхода спросил Азул у Хаира.
Хаир нахмурился:
– Что только смерть не ошибается…
14
Испокон веков легенды всех населяющих мир народов полнились фантазиями о добрых и злых могущественных существах, демонах и светлых, вечно противостоящих друг другу. Победа светлых должна была венчать всякую сказку, как единственный возможный добрый конец. В реальности же все было сложнее.
Кросстисс стоял перед проходом, полыхающим красным огнем, где его оставил Лагфрид. Вокруг бушевала метель, смешиваясь с красными всполохами и осыпаясь чернотой на серую от пепла землю. На расстоянии нескольких шагов от него застыл Амару, подозрительно разглядывая гостя
Кросстисс ухмыльнулся.
— Иди сюда, — поманил он змея, и когда тот приблизился почти вплотную, дотронулся до жёсткой пластины на его носу. — Проводишь меня?
Амару сморщил ноздри, втягивая запах нага, и, вконец признав в госте своего, склонил голову к земле. Кросстисс схватился руками за длинный выступ на его шее, подтянулся и лег на живот между его рогов.
— Давай, — скомандовал он, и Амару вскинулся сначала в небо, а потом вниз, в сердце прохода. Слов Амару не понимал, а лишь улавливал настроение говорившего, поэтому ему было все равно, на каком языке получать команды.
Их обоих окружило пламя, закручивавшееся вихрем вглубь прохода, куда и несся Амару. Нагу оставалось только крепче держатся за его рога. Он мысленно благодарил вредного дракона, который надежно затянул ножны вокруг его груди в знак протеста, и теперь клинки хоть и норовили встать на дыбы за его спиной, но отрываться не собирались. В отличие от плаща. Последний сорвался с плеч и сразу же вспыхнул, поглощенный пламенем.
Наконец Амару достиг дна прохода и ворвался в Пустошь.
Над головой Кросстисса раскинулось небо в красках вечного заката, а выше — глубокой ночи. Под пузом Амару проносились обрывки каменного пейзажа, ничем не цеплявшего взгляд. Но все равно душу нага неприятно царапнуло ощущением того, что он был дома. Он поморщился и сцепил зубы, вглядываясь в однообразный пейзаж.
Вся Пустошь представляла собой безжизненное пространство и недаром носила свое название. Здесь не было изобилия жизни Верхнего мира, как называли его Черные. Но интересным было то, что Черные могли жить за пределами Пустоши, Белым же путь сюда был заказан. И лишь Ааргард был единственным в своем роде Белым Хранителем, который лицезрел Пустошь своими глазами. За что и поплатился.
Монотонность здешнего пейзажа нарушало единственное темное пятно на фоне красноватых скал, огромное по своим размерам — Черный Храм. Именно к нему и направлялся Кросстисс. Краем глаза он видел и цель своего визита — узкую полоску реки цвета ртути, петляющую в скалах и стремившуюся, как и наг, к Черному Храму. Эта река была словно сосуд, наполняющий Пустошь силой. Она причудливо блестела в изгибах, словно на самом деле была живая. Чем ближе был Храм, тем шире становилась и река. И в конце расширялась до внушительных размеров озера, в центре которого Храм и стоял.
С Белым Храмом он не имел ничего общего, и скорее являл собой нагромождение башен и соединявших их мостов, словно ребёнок выстроил замок из морского песка на берегу: как капля упала, так и застыла. Но все равно зрелище было завораживающе, прежде всего своими размерами. Храм казался городом, что по сути так и было, ведь он был единственным средоточием жизни в Пустоши.
Снизившись над рекой, Амару летел, повторяя ее причудливые изгибы и мерно постукивая пластинами чешуй, цеплявшихся друг за друга при движении его тела. Внезапно Кросстисс сузил глаза, резко вскинув голову, и заставил Амару почти остановится, крутанув башкой в сторону берега.