Дар Бога

Семин Никита

— Такие преступники будут лишаться поддержки своего бога, — перебил меня Михаил Романович. — А без божественной силы искажать пространство для таких прыжков в любую точку — невозможно. Сам знаешь. И предупреждая твой второй вопрос — если бог откажется исполнять предписание суда, он автоматически становится соучастником, и на него тоже открывается охота.

— Хорошо. Но следом идет второй вопрос — а кто будет заниматься расследованиями преступлений и выносить приговор?

— Полиция и суд. В полиции и так есть медиумы, еще со времен до «смс». Ты об этом в курсе. Опыт расследования таких преступлений у них тоже есть. Только официальных законов для легализации такой деятельности раньше не было. Дальше суд с участием представителя министерства. Все или еще что-то?

— Кто еще кроме меня будет

исполнять наказание?

— Приоритет — тебе и тем богам, кого ты наберешь к себе в пантеон. Это что касается приговора по темным богам. Остальных будут распределять среди законопослушных граждан, кто заключит соответствующий договор с министерством.

— Бред какой-то, — покачал головой я.

— Ты просто раньше с бюрократией не встречался, — вздохнул в ответ голос Попрыгайло в моей голове. — А так — ничего нового наши депутаты не придумали.

— И что мне теперь — каждый раз получать разрешение? А если на меня нападут, а я в ответ — убью? Окажусь на скамье подсудимых?

— Будет разбирательство, — подтвердил Михаил Романович. — Но не переживай. Макошь заверила и предъявила достаточно веские аргументы, что каждый случай будет довольно легко определить — самооборона была или намеренное убийство.

— То есть, последнее слово — за главой старославянского пантеона?

— Получается, так.

Я промолчал. А что тут ответишь? Понятно, что вот уж кто не упустит своего и точно не подчинится обычному человеку. Не удивлюсь, если для нее еще и отдельное исключение в указе есть. А если нет, то дополнительная какая-нибудь поправка к нему.

— Если больше вопросов нет, то я сейчас тебе материалы про двух богов пришлю. По твоему запросу. Кстати, что там с именами? — перевел тему Михаил Романович.

— Будут имена. Сам знаешь, не до того мне было в последнее время. И как ты только сам успел что-то найти?

— Распределение обязанностей — великая вещь, — хохотнул мужчина. — Советую научиться этому очень полезному умению.

— Уж постараюсь.

Завершив разговор, я мысленно потянулся к Свете. Что поделать — кроме как от ее предка имена мне взять неоткуда. Конечно, плохо быть завязанным на один источник информации, но пока никуда не денешься. Я уже даже сам хочу побыстрее стать главой своего пантеона — тогда может этот неведомый мне канал связи с Душой мира сможет дать мне возможность не зависеть от других разумных в получении нужной информации?

— Ну, давайте знакомиться, — заложив руки за спину, произнес я.

Передо мной стояло пять «молодых» светлых богов. Трое из них — женщины. Количество избыточное для создания пантеона, ведь мне нужно лишь четверо и стоящие об этом знают. От того и поглядывают друг на друга искоса — кто окажется «лишним»?

Самой старшей из присутствующих было почти сто пятьдесят лет, но выглядела она лишь на сорок. Остальные являются богами уже в среднем лет восемьдесят: плюс-минус десять лет. И только один парень стал богом только недавно и выглядел на свой реальный возраст — двадцать семь. Это был тот самый светлый бог, попавший под «каток» антипропаганды темных. Его я решил взять в любом случае, причем скорее всего сделаю главным в стихии света. Просто потому, что он минимально связан со старыми богами и не успел пропитаться их интригами, обрасти связями и долгами. Пусть и не озвученными, но долгоживущие могут найти способ спросить за данное однажды слово. В этом я уверен.

Мы с ним были чем-то были похожи, и я подозреваю, что он был «запасным вариантом» у Макоши, если бы со мной не срослось. Не качок, но видно, что при жизни спортом занимался. Решительный, смотрит прямо и уверенно. Готов взять на себя ответственность за совершенные поступки, даже такие не однозначные, как принесение в жертву собственных верующих. Во всяком случае, в содеянном он не раскаивался, хотя и была у него досада, что не додумался до моего способа становления богом. Но тут надо понимать, что для этого ему понадобилась бы душа темного бога, добытая самостоятельно, а вот на это его сил во время бытия духом-защитником не хватало. И моего уникального умения нет — поэтому, думаю, ему и не предложили отказаться от покровительства до становления богом. Звали его Макс Северов, родом из Москвы. Бывший последователь

Чура. Правда после становления богом он вошел в его свиту, но это ненадолго.

Рядом с ним стояла та самая «долгожительница» среди присутствующих. Рогнеда Стасина. Посмотришь на нее, и сразу на ум приходит сравнение с русской бабой из деревни. Сисястая, в свободном светлом платье в пол, подвязанном пояском под грудью, что только подчеркивало ее объем. На голове — платок, завязанный сзади. Через плечо перекинута толстая русая коса. На лице — мелкие морщинки. При этом входит в свиту Дивы-Додолы. А эта богиня на минуточку — супруга Перуна, что способна управлять погодой. Особенно хорошо у нее выходит вызывать грозы. Да и вообще ее покровительница не из кротких. Вот и сама Рогнеда смотрит на меня прямо и чуть насмешливо, хотя и старается последнее скрыть. Для нее я — несмышленый ребенок, решивший поиграть во взрослые игры.

Далее снова бог, но тот уже молодым не выглядит никак. Суровый мужик под полтинник. Воевал в первую мировую. Погиб во время второй. Тогда же и стал духом-защитником в роду Агидельцевых, потомков богини Агидель. Этот род славится своими целителями и девушки рода, как и некоторые парни, часто идут по медицинской стезе. Вот и соратница Дормидонта была медсестрой. Мужик умер у нее на руках, когда она его на телеге доставляла в госпиталь вместе с еще двумя тяжелоранеными бойцами. К концу войны смог стать богом и активно участвовал в последующей зачистке расплодившихся темных богов. Пожалуй, у него в этом самый большой опыт из всех присутствующих.

Эльвира Митина — цыганка. Даже после смерти на ней целый ворох юбок, цветастая блузка и целый «букет» украшений: на груди, на запястьях, кольца на пальцах, огромные серьги. И взгляд такой добрый-добрый. Так и хочется сказать: погадай мне, предскажи судьбу. После чего она ласково погладит по руке, завораживающе зашепчет, и ты поверишь всему, что бы она не сказала. Погибла тоже во вторую мировую. Из-за рода своей деятельности (а основной заработок у не был как раз всяческие гадания, наговоры, порча, сглазы — внешность в этом совсем не врала) о мистической стороне знала и до своей смерти. Несмотря на отсутствие способностей, искренне всегда хотела помогать людям, а не «тупо разводить на бабло», как сейчас говорят. Поэтому, когда познакомилась с молодой девчонкой-медиумом из рода Свияновых, легко сошлась с ней на почве близких взглядов на жизнь. А от нее уже и настоящие божественные символы узнала, что позволило ей качественно повысить свои «услуги». Во время войны подруги вместе работали во вражеском тылу, каким внезапно стала Беларусь. Это же и сгубило Эльвиру. Ее вычислили, а потом показательно сожгли. Подруга этой же ночью сделала Эльвиру своей защитницей, и потом они еще полгода партизанили вместе, повысив свою эффективность благодаря нематериальной сущности Эльвиры. Но все равно затем попались, и подругу убил немецкий медиум. Эльвире удалось сбежать — к тому моменту она уже достигла ранга Ходок. Также к концу войны стала богом, но вот темных богов на ее счету всего один.

И последняя — Антонина Белоглазова. Бывшая крестьянка. Лицо худющее, щеки и глаза впалые. Сама тоже телосложением не блистает. Полтора метра роста с жидкими черными волосами с проседью. Серое платье до колен с длинными рукавами без узоров и какое-то словно пыльное. Взгляд усталой, но упрямой женщины. Голова не покрыта — насколько я знал, ее изнасиловала рота немецких солдат во вторую мировую, после чего от нее отвернулось все село. Отсюда и отсутствие платка. Муж погиб на той же войне. Старший ребенок умер от голода еще за двадцать лет до этого. Двух младших дочерей сожгли на ее глазах сразу перед тем, как пустить ее по кругу. Как она после этого не наложила на себя руки — ума не приложу. Но факт. Не только не наложила, а еще и сумела как-то пробраться к той самой роте солдат через неделю в дом, где их разместили, предварительно облив его бензином, и взорвать гранату внутри. Так с ними вместе и погибла. А на следующий день деревню, где это происходило, взяли наши солдаты, среди которых был и ее будущий медиум-соратник. Как он потом сказал духу умершей женщины — если бы не она, им бы это не удалось. И, несмотря на все выпавшие на ее долю испытания, она не озлобилась и не стала темной. Даже не знаю, как это возможно. Я бы точно не смог.