Дар целителя
Шрифт:
А если не поможет?
Мне очень страшно, очень. Так, что противно поджимаются пальцы на ногах, и в желудке возникает гадкое сосущее чувство. Но я точно знаю, что буду помогать, пока не перегорю или не умру. Только вот не знаю, магия ли это жизни, или простая глупость?
А раз не знаю, то не стоит и заморачиваться. Я отбрасываю назад косу, и подхожу к следующему стражнику.
Господин Самир!
Полусидит, тяжело дышит. Его, с его сердцем, свалило намного быстрее. Сил потребуется больше.
Касаюсь
– Посмотрите на меня, господин Самир. Надо выпить лекарство.
– Госпожа Ветана?
Укол силой проходит почти незамеченным, потому что в рот мужчине вливается большая столовая ложка отвратительно гадкой по вкусу смеси.
Уксус, горчичный порошок, имбирь, мука и растопленный жир.
То, что легко найти в больших количествах, легко приготовить, легко превратить в однородную массу, а за омерзительностью вкуса мало кто поймет, что это обманка, и никакого полезного компонента там нет.
Вот и Самир тоже начинает вращать глазами - проглотить-то страшно, а выплюнуть - нельзя. Лекарство. И в это время я делаю свое черное дело.
Всего лишь укол силы.
Человек сам способен справиться с этой болезнью, но его силы надо подхлестнуть, дать начальный импульс, а дальше оно пойдет само. Я знаю...
Я не всегда могу описать то, что вижу, но многое сделано до меня. Маги жизни были, и маги воды есть, а потому...
Когда человек болеет, болезнетворные искорки поражают его кровь, и разносятся с ней по телу. Если он перебарывает болезнь, его кровь становится на какое-то время целебной для других людей. Не при всех болезнях, конечно, но это - есть. Кровь помнит и оберегает человека.
Жаль, что к черной смерти это не относится. Есть болезнь, при которой можно взять кровь выздоровевшего человека, и внести ее в кровь другого, чтобы тот не заболел. Здесь и сейчас так не получится.
Господин Самир, как и многие их тех, кого я касаюсь своей силой - будет болеть. Я ведь не излечиваю их до конца, я просто помогаю им бороться.
Странно, но этот метод мне предложил маг земли, Ант Оривс.
– Вета, вы сейчас будете помогать людям?
– Да.
– И скольких вы сможете спасти?
– Не знаю...
Я и правда не знаю. Когда я упаду без сил? В какой миг? Мне еще не приходилось испытывать саму себя на излом.
– Вета, ваш дар лечит, верно ведь?
– Да.
– Когда я выращиваю растение, я не ращу дуб из желудя, понимаете? У меня мало сил, я вынужден искать другие пути. Вместо этого я даю семечку первоначальный импульс, и оно само растет. А я лишь помог в начале пути. Может, если вы попробуете нечто подобное, вы тоже поможете большему количеству людей?
Я никогда об этом не задумывалась. Но...
Попробовать-то мне никто не мешал? Я и сделала. И поняла, что человек выздоровеет.
Первым подопытным, кстати,
Если болеют все, и дети, и родители, то и умрут, скорее всего, все. У детей нет сил бороться, у родителей нет сил им помочь.
А так... Вдруг кто спасется?
Харни, его жена, трое детей, старшему шестнадцать, младшей - всего три годика.
С малышки я и начала. Ложка лекарства, придержать ротик, чтобы не выплюнула (врать - так врать), и укол силы. Ровно настолько, чтобы запустить процесс борьбы в ее тельце.
Человек - очень сильное существо, уж поверьте мне. Если бы мы знали, как, мы бы побеждали любую болезнь. Но та коварна. Болезнь отнимает силы, подавляет волю к борьбе, тушит желание жить, словно свечу...
Кстати, черная смерть коварна и в этом. В первые два дня она сжигает силы человека в безнадежной борьбе, и человек горит, словно уголь из печки, мечется, бредит, а потом захватывает тело.
Повезло, что это был первый день. Девочка уже горела, и я лишь немного подстегнула огонь.
И оказалось - хватит и капли силы.
Малышка не стала сразу же дышать ровнее, она не выздоровела, не открыла глазки и не побежала гулять, как это делали раньше мои маленькие больные. Мне бы хотелось поступи ть так же и сейчас, но - нельзя. Я потрачу много сил, которые еще пригодятся. И...
Она выздоровеет. Я видела это так четко, словно над головой малышки горел золотистый факел. Я же маг жизни, я вижу, кто поворачивает к жизни, кто к смерти...
Следующую дозу 'лекарства' получил второй ребенок, третий, потом их мать и Харни. Лечить - так семьями, не плодя сирот. Сейчас они все устроились в кабинете господина Растума, и не собираются никуда уходить. Они проболеют еще несколько дней, но все пройдет, как сильная простуда, и памяти даже не останется.
Харни, кстати, оценил, что я потратила на них лекарство, и пообещал прибавку к зарплате.
Наверное.
Потом, после эпидемии...
Подозреваю, что эти деньги я так и не увижу, да и не надо. Переживем.
Бертен тоже попал в число заболевших. И Мирий. И...
Люди идут, лица сливаются в единое облако, я почти ничего не различаю. Просто - лечу. А потом...
– Госпожа Ветана! Умоляю, помогите!!!
Лорта я узнала бы даже в обмороке. Вскидываю голову.
– Что случилось?
– Маркиз. И госпожа маркиза... прошу вас...
– Вообще, по городу запрещено передвигаться, - это уже Алан Шенс.
– Как вы сюда попали?
Лорт даже не поворачивает головы к магу.
– Госпожа Ветана. Умоляю! Хотите - рабом стану, хотите - жизнь отдам...