Дар Демона
Шрифт:
– Можно сказать и так, - Тери отвернулась, отошла к окну.
– Когда уйдешь, позаботься, пожалуйста, чтобы настоящий Хафим ничего не заподозрил: мне не нужны проблемы.
– Муж не винит тебя в Даре Альмара?
– и все же это была Тери, хоть и чужая жена, но дорогая ему. Пусть хотя бы в этом мире живет в безопасности от Темных магов и их темных дел.
– К счастью, нет. Оказывается, младший брат Дейкаса имел Темный Дар. Муж даже просил у меня прощения за свою порченую кровь, - она горько усмехнулась.
– Имел?
– переспросил Арон.
– Да, - Тери
– Отец Дейкаса убил его в храме Солнечного на глазах у старшего сына, когда Дар открылся.
– Понятно, - после паузы проговорил северянин.
– Еще одно. Последнее. Твое кольцо, которое показывает, что мальчик жив, - отдай его мне.
– У тебя ведь есть такое же!
– женщина развернулась к нему, прижимая руку с перстнем к груди.
– Я... потерял, - выдавил Арон.
– Пожалуйста. Оно необходимо, чтобы найти ребенка.
*****
В воздухе кружились тени, наливаясь плотностью, обретая черты то монстров из кошмарных снов, то соблазнительных гурий из наркотического бреда. Их движения казались почти осмысленными, словно сотворенное вот-вот могло обрести разум.
Мэль отвел взгляд, не желая разделить судьбу тех оборотней, что уже несколько часов сидели, зачарованно глядя на танцующие тени.
Арон, как он и ожидал, обнаружился на берегу озера. Маг сидел на камне у самой кромки воды; низкие волны, подбегая, касались его сапог и с мягким шипением откатывались назад.
Мэа-таэль остановился за спиной Арона, скрестил руки на груди.
– Чего тебе?
– после долгой паузы спросил маг, но обернуться не соизволил.
– Твои тени пугают людей, - ровно ответил полукровка.
– Что с того?
– Тонгил нагнулся, набрал в горсть гальки и стал по одной бросать в воду. Некоторые окатыши скакали по волнам, другие зависали в воздухе, словно размышляя, стоит ли падать, третьи рассыпались в пыль, не долетев до поверхности.
– Несколько подростков потеряли сознание, - продолжил Мэль.
– И?
– Арон наконец повернулся к полуэльфу, и тот невольно сделал шаг назад: бледный до синевы, с глазами, обведенными коричневыми кругами, маг выглядел классическим некромантом - каким тот представляется народному воображению.
– Что с тобой случилось?!
– Со мной?
– повторил маг бесцветным голосом.
– Со мной все замечательно. Уходи.
– Арон...
– Ты меня плохо слышишь?
– Тонгил шевельнул рукой, и в воздухе начала формироваться тень, подобие десятков других, уже целый день круживших по периметру поместья. Мэль сделал шаг назад, нервно поклонился - таким Арона он не видел уже очень давно и видеть не желал - и заторопился прочь.
Это началось после возвращения Тонгила из имения ар-Мэлгона. Что он там видел, с кем и о чем говорил, маг не распространялся. Сразу по возвращении закрылся в покоях и не выходил оттуда весь следующий день. А потом среди ночи приказал готовиться к переезду в отдаленное загородное поместье... И вот теперь, сам похожий на смерть, сидел у озера, выпустив
Мэа-таэлю это очень не нравилось.
Маги, особенно Темные, славились припадками безумия, и, хотя за все годы службы Мэля ничего подобного с Тонгилом не случалось, потеря памяти, наложившись на выпитую кровь солнечной гидры и любой следующий шок, могла вызвать что угодно. Полуэльф только надеялся, что частью этого "чего угодно" не окажется его собственная смерть.
Солнце уже начало клониться к закату, когда тени исчезли, а зачарованные их танцем оборотни очнулись и начали оглядываться по сторонам, пытаясь понять, куда делся день. Однако сам Тонгил вернулся от озера только среди ночи.
Мэль сидел на ступенях лестницы, ведущей к покоям мага, и при виде приближающегося Тонгила не сделал ни малейшей попытки встать или хотя бы подвинуться, освобождая путь.
Арон остановился, глядя на полукровку.
– Ждешь объяснений?
Они сидели в покоях мага, на столе горели свечи, стояла принесенная слугой бутыль старого вина. Впрочем, Арон, как обычно, пил мало, больше с отстраненным видом наблюдал за тем, как переливается цвет вина в хрустальном бокале.
– Это произошло за несколько лет до всех этих дел с моим превращением в Великого, до убийства Неркаса, - Арон неопределенно махнул рукой, указывая на север, и одновременно с тем на прошлое.
– Столица всегда славилась своими красавицами, но она, Тери, обладала чарами особого рода, не имеющего отношения к магии. Меня потянуло к ней... Но потом я выбрал другой путь в жизни, а она осталась... Вышла замуж... Ее благородный муж, ар-Мэлгон, стал отчимом моему ребенку. А когда узнал, что ребенок носит в себе Темный Дар, то попытался убить.
Мэль вздрогнул - как от слов Арона, наполненных откровенной горечью, так и от воспоминания о своем давнем видении.
– У тебя сын?
– вырвалось невольно.
– Да.
– И сколько ему сейчас?
– Почти десять.
– Десять, - повторил полукровка тихо, а перед глазами возникла однажды уже виденная картина:
Тонгил и черноволосый мальчик идут по темным переходам подземелья, по коридору, ведущему к лабораториям мага. Мальчик шагает беззаботно, взгляд у ребенка невинно-доверчивый, бесстрашный. Вот он поднимает голову, что-то спрашивает у Арона, и Мэль замечает, как сильно они похожи: маг и этот незнакомый мальчик. Тонгил кивает, улыбается и распахивает перед сыном дверь самой страшной из своих лабораторий - той, откуда люди никогда не возвращаются живыми, только разобранными на части...
– Ты должен помочь мне найти его, - разбил видение голос мага.
– Подними всю сеть, всех осведомителей! Я пытался задействовать следящую магию, но ни ритуалы, ни тени, ни отражения не работают. Или же я просто не помню, как заставить их работать...
– Арон оборвал себя, и Мэа-таэль с запозданием понял, что, должно быть, сильно изменился в лице.
– В чем дело, Мэль?
– резко спросил северянин.
Полукровка встряхнул головой:
– Зачем он тебе?
– Что?