Дар мертвеца
Шрифт:
— Можно ли мне побеседовать с обвиняемой? — спросил Ратлидж, меняя тему.
— С какой целью? — насторожился Оливер.
— Она, возможно… сама того не понимая… может больше нам сообщить. До сих пор еще никто не произносил при ней имя Элинор Грей?
— Нет. — Оливер вытер пену с губ.
— С этого можно начать, — рассудительно заметил Ратлидж.
— Тогда допивайте и пойдем. Я отведу вас к ней.
Идя следом за Оливером к машине, Ратлидж испытывал дурное предчувствие. Он не мог ничего
И только когда настежь распахнулась дверь камеры и Иен почувствовал запах лаванды, он переключился на обвиняемую, с которой пришел повидаться. От того, что мысли у него в голове путались, он чуть не забыл, что эта женщина — тоже человек.
«Ты просто вспомнил Моубрая… того беднягу из Дорсета», — заметил Хэмиш в виде объяснения.
Так ли?
Женщина встала с единственного в камере стула и повернулась к ним лицом. Она была бледна, с кругами под глазами, плечи ссутулены, как будто она ждала удара. В светло-сером тюремном платье она казалась почти невидимкой на фоне темно-серых стен.
Инспектор Оливер представил их друг другу — и Ратлидж тут же забыл обо всем. Хэмиш в его подсознании взвыл, как ведьма-банши, издал леденящий кровь крик, исполненный горя и страдания.
Ратлидж много раз видел ее фотографию во Франции. Перед ним была любимая девушка капрала Хэмиша Маклауда, на которой он собирался жениться. Ее имя Хэмиш выкрикнул в последний миг перед тем, как его расстреляли и он, истекая кровью, упал на землю. Фиона. Фиона Макдоналд. Которая теперь называла себя Фионой Маклауд.
Ратлидж, не готовый к встрече, почувствовал себя беззащитным.
Откуда он мог знать? Что общего было у некоей Фионы Маклауд из Данкаррика с молодой женщиной, которая, как он считал, жила далеко отсюда? В горах Шотландии такие имя и фамилия — не редкость…
Откуда он мог знать?..
Фиона Макдоналд. Которая на самом деле стала бы Фионой Маклауд, если бы он не убил ее жениха.
Девушка, которую он совсем недавно видел во сне…
Глава 10
Она печально смотрела на Ратлиджа.
На фронте Хэмиш часто рассказывал ему о ней. Трудно было представить ее девушкой, которая косила сено в жаркий августовский день 1914 года. Или шла по улице в высокогорной деревушке рядом с высоким мужчиной в солдатской форме, прощалась с ним. Хэмиш выкрикнул ее имя, когда его расстреливали… Да, он хотел умереть, но не хотел остаться во Франции, вдали от дома, от старинного кладбища, на котором покоились его предки. Он не хотел жить… но хотел вернуться к Фионе.
У Ратлиджа закружилась голова. Чувствует ли Фиона Макдоналд присутствие Хэмиша рядом с собой, как
Первое впечатление о Фионе Макдоналд сложилось у Ратлиджа после краткого, безмолвного, но напряженного противостояния. Он невольно задумался о преступлении, которое она совершила — точнее, в котором обвинялась. Он вспомнил, что стал должником Хэмиша Маклауда — ведь капрал погиб из-за него… Тяжкое бремя, принесенное им с войны в глубинах подсознания, стало еще тяжелее.
Он развернулся кругом и, не говоря ни слова, вышел из камеры. Ошеломленный Оливер остался стоять на пороге, нерешительно косясь на женщину, которую так хотел повидать Ратлидж.
Ратлидж задыхался, он почти ничего не видел. Сердце бешено билось в груди. По пути он больно ударился о край стола. С трудом нашел выход, распахнул дверь и вышел на улицу, прямо под дождь.
Он не сразу сообразил, что сзади, в дверях, стоит инспектор Оливер и что-то говорит…
— Извините… — ответил он, не поворачиваясь к Оливеру. Ратлидж боялся того, что инспектор может прочесть у него на лице. Понимая, что Оливер ждет объяснений, он промямлил: — Мне вдруг стало трудно дышать… — От дождя намокло пальто, волосы прилипли к черепу. Сколько времени он простоял здесь? Наверное, долго! Он не мог вспомнить, он был не в состоянии думать, он не мог избавиться от ужаса.
Издав первый ужасный крик, Хэмиш вдруг умолк. Но его присутствие тяжело давило на Ратлиджа.
Ратлидж заставил себя проглотить подступившую к горлу желчь и с трудом развернулся к Оливеру.
— Извините, — повторил он и медленно продолжал, стараясь взять себя в руки: — Наверное… съел что-нибудь…
— Никогда не видел, чтобы человек так бледнел. Мне показалось, вы увидели привидение.
— Нет… — Фиона Макдоналд не была привидением.
«Что же мне делать? — спрашивал себя Ратлидж. — Я должен позвонить Боулсу, потребовать, чтобы меня освободили…»
Но тем самым он заботился о себе. А как же она?
Во имя всего святого, как же она?!
Что, если он бросит ее и ее повесят? Тогда ему придется покончить с собой, другого выхода просто не останется. Он не вынесет дополнительной ноши, ведь и без того постоянно носит с собой груз собственной вины! Какое сокрушительное поражение! А ведь он так старался восстановиться, стать таким, каким был прежде. Он станет жертвой Хэмиша…
Его убьет не немецкий пистолет, а его собственный.
Оливер что-то спрашивал. Не вернуться ли ему в отель? Не выпить ли воды? Он не помнил.