Дар проклятых

Любимка Настя

– Наложница значит,- охрипшим эхом повторила.
– Где я?

Женщина замялась, и казалось, нехотя ответила.

– В Мертвом городе.

– Где?

– Я не могу сказать, придет твой арэтэ и если захочет, объяснит.

– Арэтэ? А, хозяин?

Женщина кивнула, помогла мне сесть, а затем вышла из комнаты.

Довольно просторные покои освещала луна, выглядывавшая из-за туч. Больше света не наблюдалось, как бы я не вглядывалась, но детальнее рассмотреть собственную комнату, не получалось.

Попыталась встать, тело прошила боль,

резко заныли мышцы. Сколько же времени я пролежала без движений? Несмотря на боль, заставила себя двигаться, пусть медленно, пусть с тяжелым дыханием и стиснутыми зубами, но я встала. Упала. Ноги отказывали держать в вертикальном положении.

Меня цепляющуюся за кровать и пытающуюся подняться, и увидел мой арэтэ. Он же Азарий.

Молча, словно пушинку поднял на руки и уложил в кровать.

– Как ты себя чувствуешь?- первым не выдержав тишины, спросил Азарий.

– Отпусти меня,- с надеждой посмотрела на него.

– Нет,- выдохнул он.

– Почему? Ты ведь понял, что от меня пытались избавиться.

– Нет,- жестко повторил ранее сказанное.

– Азарий, я леди! А ты меня в рабы записываешь!

– Я работаю над этим.

– Над чем?

– По закону маэтэ, не может стать женой, но...

– Ты с ума сошел? Я не хочу за тебя замуж! Я лучше сдохну!

Взгляд, которым меня одарил Зар, мгновенно заставил пожалеть о сказанных в сердцах словах.

– Сдохнешь? Не хочешь? Я хотел дать тебе определенный статус в своей империи, а теперь, меня полностью устраивает ситуация, Ло.

– Устраивает?!

– Конечно, будешь спать, есть, дышать по моему приказу. Выполнять любую прихоть. Определенно мне это нравится больше.

Я не хотела слез, они сами полились. Осознание полного бессилия, я не смогу ему противостоять, не сейчас. Я сама запечатала силу, которой еще могла защититься. Я сама подписала себе приговор.

– Ненавижу,- тихо глотая слезы,- ненавижу.

– Ничего, скоро ты меня боготворить будешь. Мы не обижаем маэтэ, у них есть все,- смягчал пилюлю Зар.

Вдруг он наклонился и впился в мои губы, жадно, грубо. Попытка оттолкнуть его не увенчалась успехом, прижав меня к подушке, не давал попытки вырваться.

– Ублюдок,- прохрипела, когда он отстранился.

– Арэтэ, Ло, для тебя арэтэ, запомни это.

Ничего не добавив, Зар вышел, я же, вдоволь наплакавшись, уснула.

Дни в этом месте не отличались разнообразием. Если первые сутки я переживала, гадая, когда в эту комнату ступит нога Зара, то к исходу третьего поняла, он ко мне не придет. С чем это связано, пока, мне неизвестно, но в любом случае, меня это устраивало.

Выходить из комнаты мне запрещалось, впрочем, как выяснилось, комнат оказалось четыре: спальня, гостиная, игровая и место для встреч с арэтэ.

Если первую я уже изучила вдоль и поперек, то в последнюю сунулась на мгновение. И вылетела, как только услышала слова служанки о том, что мое нахождение в данном месте - это сигнал для арэтэ, что его ждут, и в течение получаса он придет.

Для чего придет,

и так понятно, даже думать противно. Нет, на внешность Зар красив, мужественен, но меня передергивает от одной мысли, что он ко мне прикоснется. Я блевану, честное слово, а еще лучше сломаю ему что-нибудь.

Но мечтать не вредно, а реальность такова, что сделать я не могу ничего. Даже из комнаты выйти чревато наказанием в двадцать плетей. Что за варварская страна?

Все усилия разговорить служанку, оказались напрасными. Больше, чем нужно сказать, это по ее мнению, она не говорила. Вообще никак не реагировала, даже методика 'немого допроса' ничего не дала. Не служанка, а каменное изваяние!

Единственной радостью стала огромная ванна, наподобие того бассейна в доме Ирнейских. Нежиться в теплой водичке с эфирными маслами, я могла часами. Вода регулировалась магически, впрочем, тут абсолютно все и везде было завязано на магии. Освещение, подача еды, уборка, все происходило с помощью магии.

Что примечательно, кроме служанки, которая отказывалась назвать свое имя, я не видела больше никого. Хотя в обязанности аллоры, прислуживающей маэтэ, уборка помещения и кормежка наложницы не входила.

И эти наименования, ни один из знакомых мне языков, ничего подобного не имеет: аллора, маэтэ, арэтэ, еще добавилась кхтара - ругательство, коим сотрясала воздух служанка.

На пятый день вынужденного заточения, поняла: больше так продолжаться не может. Постоянное лицезрение внутреннего двора, с копошащимися людьми или обстановки своих покоев, медленно сводили с ума.

Дождавшись, когда аллора проверив, хорошо ли я поела, уйдет, ужом выскользнула за дверь. Длинные полупустые коридоры, щедро устланные коврами с длинным теплым ворсом. Это не пережитки роскоши, это комфорт, ибо ходят здесь босиком.

Глазея по сторонам, прошмыгнула в чей-то кабинет. В том, что это был именно кабинет, не сомневалась. Длинный дубовый стол, несколько полок с книгами, массивный шкаф, небольшой диванчик и кресло.

Первым делом я обследовала полки с книгами: как и предполагалось, письмена мне были не знакомы, поэтому вздохнув, поставила на место увесистый томик.

Бесцельно побродив из угла в угол, вдыхая ни с чем несравнимый аромат каких-то благовоний, так напоминающих запах весенних цветов в поле, остановилась у стола.

Перо, чернильница, листы какие-то. Самозабвенно копалась в папочках, не забыв заглянуть в ящики, впрочем, открыть смогла только средний. В нем оказались запасные чернильницы и перья. Негусто.

– Отец!
– донеслось с коридора.

В панике закружилась волчком, если меня поймают, боюсь одними плетьми не обойтись. Единственным разумным решением, пришедшим мне в голову, это с гордо поднятой головой принять наказание. Потому как спрятаться было негде! Под стол не вариант, ибо меня хорошо будет видно, шкаф гадость такая не открывался, а занавески были прозрачными. Вздохнув, плюхнулась на диван, и, приняв расслабленную позу, осталась дожидаться неизбежного.