Дар желания или Мексиканские каникулы
Шрифт:
– Ну хорошо! Я повторяюсь. Но пойми, - это шанс для меня.
– Какой? Разбиться насмерть.
Чаров пленных не берет. Вот, спрашивается, чего я перед ним оправдываюсь? Нафиг надо. Он мне ни отец, ни брат, ни сват, ни… Не важно! Сам меняем своих медсестер, как носки, то есть перчатки, а мне тут советы дает.
– Вань, мне двадцать семь. У меня никого нет, кроме Люцифера. Я хочу семью! А где ее взять, если я только и делаю, что сижу дома и пишу. Я мужчин боюсь, как огня. И они меня, кстати, тоже!
– выдав свою речь, резко сникаю и неуверенно
Чаров отставляет свой фужер в сторону. Я замираю. Наклоняется слегка вперед. Перестаю дышать. Ставит локти на колени. Мое сердце пропускает удар. Ладони соединяет и подносит к губам. Резкий выдох и судорожный захват кислорода. Внимательно смотрит в мои пьяные глаза, словно змей искуситель в Эдемском саду, и вкрадчиво произносит:
– Ну, хорошо. Допустим, все это правда, и волшебная свеча мадам Доры действительно исполняет твои желания!
– Угу. Исполняет.
Подтверждаю, а сама на Чарова смотрю, словно кролик на удава. Я таким загадочным, с чертовщинкой в глазах его еще никогда не видела. Он как чародей из сказки, которому я сейчас душу продавать буду за бутылку вина!
– Вместе напишем продолжение. Так, чтобы я поверил. Я придумаю, а ты запишешь. Если все исполнится, помогу тебе советами, как твоего чмм…, мачо завоевать.
– Зачем это тебе?
– настороженно шепчу соседу.
– Помочь тебе хочу. Мы же соседи. Считай, что семья.
– Семья?
– Ага. Ты, я и Люций._______________Дорогие мои! Мы перешагнули экватор. Не забывайте vk.cc/ckq3JV и ставить ?, чтобы не пропустить самое интересное)))
Глава 12
Часа два уже сидим. Чаров диктует, развалившись, как падишах на диване, и все своими глазами чародейскими зыркает. Он вообще меня сегодня пугает, но я держусь. И Люций вроде не возражает, даже наоборот, соглашается. К Чарову на руки залез и громко мурлычет оттуда. Удивляюсь этой парочке.
– Я не уверена, что вообще нужно это писать, - слабо сопротивляюсь Ванькиному произволу.
– Нужно, Манюня, Нужно! Так что там? А да… Пиши.
– Вань, я совершенно не хочу лезть на какую-то там скалу. Я вообще высоты боюсь!
Это становится невыносимо. Этот сосед мой несносный, словно дьявол искуситель, медленно, по одной вытаскивает все мои тайные фобии и желает, чтобы, по его же словам, я их поборола.
– Машка, ну я же читал все твои книги! Ты эту свою Викторию в каждой части на какую-нибудь высоту запихиваешь.
– Это же Виктория, а не я.
– И?
– А я боюсь высоты!
– воплю это уже, наверное, в сто тысячный раз, но Чаров меня не слышит.
– Пиши!
– командует он, а я лишь послушно склоняюсь над клавиатурой.
– Он должен пригласить тебя на скалодром, а потом прокатиться на лошадях!
– Что? Вот этого уже точно не будет!
Вскакиваю с кресла и воинственно смотрю на Ивана. Он тоже принимает позу гладиатора, и я просто чувствую, как его взгляд скандирует: Ave, Caesar, morituri te salutant#sdfootnote1sym!
–
– Чтобы я поверил, Мань!
Стоим друг напротив друга и пьяным взглядом пытаемся подавить альфа составляющую каждого из нас. Хренушки! Это равный бой.
– Допустим я соглашусь. Что дальше?
– Дальше я помогу тебе заполучить мужчину твоей мечты.
– Тебе-то это зачем?
– Мы семья! Забыла?!
Чаров все-таки гад. Знает, где надавить на больную мозоль и заставить меня выкинуть белый флаг.
– Ну ладно, - все еще как-то неуверенно бормочу я.
– Не забудь про рыбалку написать!
– Ну, Вань.
– Надо, Маруся! Надо.
Этот гадский сосед, как оказалось, знает все мои слабости, фобии и предпочтения. Он, как Анатолий Вассерман#sdfootnote2sym, бьет знаниями по всем фронтам, заставляя меня вывернуться наизнанку.
– Ты пойми, Маха. Я не могу доверить тебя незнамо кому, не будь уверенным в его серьезных намерениях. Если он все выдержит и не сломается, то я благословлю ваш вечный союз.
Вот уже не знаю, зачем мне его благословение сдалось, но после второй бутылки вина я вдруг ясно понимаю: очень хочу, чтобы Иван Чаров присутствовал на моей свадьбе!
– Договорились!
– воплю на всю квартиру и, тыча в него пальцем, ставлю свои условия, - но ты будешь подружкой невесты!
Ванька замирает. Вдумывается в мои пьяные речи и сотрясая указательным пальцем в воздухе, кричит:
– По рукам. Но...
– что еще за «но»? Мы же уже договорились!
А Чаров тем временем поясняет:
– Насчет подружки не уверен, но рядом постою!
Мы хлопаем ладошками, и вдруг свеча мадам Доры делает огненный кульбит. Пламя ярко вспыхивает, щелкает в воздухе и продолжает свой привычный бег. Смотрим на нее, невнятно пожимаем плечами и продолжаем творить дичь.
Записав все его претензии и пожелания, мы падаем на диван и чекаемся фужерами, кажется, уже третьей бутылки.
– За тебя и твои желания, Мань!
– За меня!
Фужер поднимаю, но уже как-то неуверенно держу в руках. Чувствую, что на сегодня хватит с меня приключений. Устала. Обмякаю на диване и прислоняюсь головой к голове сникшего, как и я, Ивана.
– Зачем он тебе, Мань?
– как-то тихо и даже грустно спрашивает Ванька.
– Из всех мужиков, зачем тебе этот Лев?
Смеюсь. Горько смеюсь и поворачиваю голову у Чарову. Наши носы практически соприкасаются, когда я произношу:
– Да, потому что я больше ни кому не нужна!
– Неправда!
– Правда, Вань!
Ванька пьяно упирается своим любом в мой и лукаво спрашивает:
– Ну вот, когда у тебя были последние отношения?
Пф-ф. Последние! Ха! Я об этом ни одному живому человеку не рассказывала, но сейчас, под действием всех этих событий и двух бутылок вина, вдруг откровенничаю:
– Мои первые и единственные отношения были на последнем курсе института. То есть примерно четыре года назад!