Дар!
Шрифт:
Ольга сняла с себя и вернула ему крылатый амулет.
— Мне он больше не понадобится, спасибо! И обещаю, обязательно напишу вам, чтобы сообщить, что у меня всё хорошо.
«На нём не было амулета, когда мы сражались? Выходит, он дрался, чувствуя боль? Какой же должна была стать его выносливость?» — удивлённо подумал Нит.
Кьен не стал больше задерживаться, исчез тихо, как и появился. Он обещал не чинить препятствий, если победит Нит, и сдержал своё слово.
— Придётся остаться здесь до суда, я ведь свидетель по делу. Полиции понадобится моя помощь.
— Конечно!
Нит был готов на всё. Он слишком долго ждал, поэтому ещё один день, неделя, месяц… это уже не имело никакого значения.
Закончив всё через полгода (увы, даже громкие дела не попадают в суд молниеносно), Ольга попросила тётю Валю приглядеть за квартирой, разрешив её сдавать, а деньги брать себе.
— Как же я могу деньги себе брать, Олька, ты с головой не дружишь, что ли? — вопрошала тётушка, явно расстроившись, что девушка уезжает.
— У Нита огромная вилла, денег тоже полно, а вам тут всё полегче будет. Может, надумаете с дядей Брониславом в Париж или ещё куда-нибудь рвануть. Вы пенсионеры, самое время развлекаться!
Валентина Семёновна ещё четыре месяца назад начала постоянно встречаться с этим любителем фиалок.
Ольга забрала из дома только альбом с фотографиями. Вещи и всё остальное попросила соседку раздать или выбросить.
В доме Нита её давно ждала роскошная гардеробная, заполненная тем, что носят в Белатории, поэтому тащить свои нехитрые вещички не было смысла.
К тому же, там всегда было лето, а здесь за окном летали белые мошки.
— Олька, вы хоть Новый год бы тут отметили, не чужие же люди, а потом езжайте в свою виллу.
Тётушка с завидной регулярностью интересовалась, где же соседка теперь будет жить, но та всеми правдами и неправдами уходила от ответа: то объясняла, что выговорить название не может, то запомнить.
Поскольку Ольга где-то пропадала днями напролёт со своим женихом, времени расспрашивать её у соседки было не так уж и много.
Как только девушка дала показания на суде, тут же попрощалась и уехала, пообещав обязательно позвонить. В отличие от Нита, она могла себе позволить эту маленькую ложь, впрочем, позвонить не означает дозвониться.
23.
Больше всех в поместье Ольге был рад грымт. В первый же вечер он отказался уходить от её двери, пугая и так не слишком довольную её появлением прислугу. С большим трудом удалось загнать его в клетку.
Имена Ория и Ольга очень похожи, а допустить, чтобы у кого-нибудь возникло хоть малейшее подозрение было нельзя, имя ей решили изменить.
— Господин Нит, давайте, назовём меня Хельгой, это почти Ольга, но звучит иначе и на Орию совсем не похоже, — предложила девушка, произнеся слово «господин» с иронией.
— Можно назвать вас белаторским именем…
— Не нужно, я ведь не белаторка, по крайней мере в глазах других. И ещё, обращайтесь ко мне на «ты», я же сейчас ваша рабыня.
— Хорошо. Хельга… звучит приятно, тогда и ты говори со мной так же, мы ведь вскоре поженимся. Ты — моя лучшая рабыня! Самая любимая и самая красивая! Хочешь, буду при всех угождать
— Ни в коем случае! Пока я всё-таки ваша рабыня, даже не наложница, поскольку другой расы. Как на нас посмотрит прислуга? Я ведь для них, как грязь у порога. Слышала, что рабы могут заниматься любовью друг с другом независимо от того, совместимы их расы или нет. Но с господами рабыне быть нельзя. Это громко при мне говорили горничные, явно, чтобы я поняла, что не значу в этом мире ничего. А вы про женитьбу толкуете.
— Глупости, люди только крыльев и магии не имеют, ну, и духовных капсул, а всё остальное строение у них такое же. Нам с тобой нельзя заводить детей, но всё прочее (он недвусмысленно подмигнул) запретить никто не может. Хозяин волен решать сам, как будет поступать с рабыней. Главное, не заниматься этим на природе и предохраняться…
Ольга покраснела. Она не об этом хотела сказать. Ей просто было любопытно, почему у рабов больше возможностей, чем у господ. Нит же всё перевёл на то, что они должны бы уже «перейти на новый уровень отношений», как говорила тётя Валя.
— Хорошо, буду звать тебя Хельга, а ты за это зови меня Нит, а не господин Нит.
— А если кто услышит?
Он молча взял её за руку и вывел на улицу.
Солнышко сияло, как на картинке, гладя всё вокруг своими нежными лучами.
«Интересно, а когда здесь бывает дождь?»
Сколько раз Ольга тут бывала, дождей никогда не видела.
Меж тем Нит велел слугам собраться у фонтана, перед входом.
— Хельга, приказываю тебе говорить мне «ты» и звать по имени, не добавляя слово «господин», — громко произнёс он, так, чтобы слышали те, кого собрали по его приказу. — Все, кто служит в поместье, должны называть мою личную рабыню «госпожа Хельга», кто ослушается, будет понижен в должности или выслан из поместья.
«Дожила, я — личная рабыня!» — подумала Ольга.
— Теперь все расходитесь и займитесь своими делами, — продолжил Нит. — А вас, госпожа Хельга, прошу следовать за мной в спальню.
— Ты с ума сошёл, — прошептала девушка краснея.
— Я хочу тебя поцеловать. Но не при всех же. Впрочем, если ты настаиваешь…
Нит наклонился к девушке так близко, что его глаза оказались в нескольких сантиметрах от её глаз.
— Хорошо-хорошо, идём в спальню, целоваться у всех на виду как-то не хочется, — озираясь по сторонам, прошептала она.
У входа в спальню Нит наклонился и снял с девушки обувь, после чего разулся сам.
— У нас так положено, потом увидишь почему.
Они вошли внутрь, и Ольга, запрокинув голову, посмотрела на лепной потолок, который пропускал дневной свет, но лепнина на нём плотно свивалась в чудесные узоры, придавая безумную прелесть этому архитектурному шедевру.
— Ого, это не спальня, а целый вокзал. Какая же тут красота и, главное, высота? Моя спальня не такая высокая.
— Это потому, что ты пока бескрылая. Надеюсь, скоро эта спальня станет и твоей. Я не измерял, но тут всё устроено именно для крылатых белаторов. Интим в кровати — банален, чаще всего мы этим занимаемся в воздухе. Тебя целовали в полёте?